2666
Андрей Зинченко: что происходит с Приватбанком? Часть 2: ангелы и демоны
— Фондовый рынок
Конец полугодия как-то внезапно порадовал изобилием информационных сигналов из околоприватбанковской сферы. И если события с вирусной атакой несколько оттенили новостной фон 27 июня, то инфоповоды последующих дней оказались более релевантными.
Все по порядку
Так 29 июня мы узнаем, что Система электронных торгов арестованным имуществом готовит продажу имущества ПриватБанка.
В тот же день публикуются данные об общей убыточности банковской системы за май, которая во многом обусловлена показателями именно Привата.
Далее 30 июня директор департамента финансовой стабильности НБУ В. Ваврищук сообщает, что каждому украинцу из своих налогов придется заплатить более 3,5 тысячи гривен за национализацию Приватбанка, чем несколько двусмысленно намекнул на виновных в этом празднике народной щедрости.
Подогрел информационный фон министр финансов Данилюк, который досрочно сообщил, что экс-акционеры Приватбанка по состоянию на 29 июня не выполнили взятые обязательства о реструктуризации кредитного портфеля банка до 1 июля.
Также выяснилось, что для оценки их действий необходим отчет привлеченного Приватбанком советника Rothschild & Co.
Стоит сказать, что внешний советник это конечно хорошо, но не бесплатно, а также, в свете истории с PWC, непонятно насколько варяги смогут разобраться в хитросплетениях ситуации.
Понятно, что НБУ и Минфин пытаются получить выводы в отсутствие конфликта интересов, но суммы гонораров при этом не раскрываются.
Далее мы узнаем, что держатели списанных еврооблигаций Приватбанка заменили доверенное лицо на Madison Pacific Trust Limited вместо Deutsche Trustee Company Limited.
Последний, как полагают, отказался от сотрудничества с держателями облигаций в части оспаривания процедуры списания еврооблигаций, т.е. вышел из заведомого конфликта с непрогнозируемыми имиджевыми последствиями…
При этом выясняется, что еще 14 июня Окружной административный суд Киева открыл производство по иску Коломойского к ряду государственных органов и Приватбанку. И вообще к Привату подано исков на миллиарды гривен.
Такая концентрация новостей вокруг Приватбанка должна была раскрутить информационный вентилятор для создания, как в печке, нужной тяги перед чем-то неоднозначным, чтобы в дальнейшем, в зависимости от результата, оставалось поле для информационного и имиджевого маневра.
О чем говорили, но никто не видел
3 июля Минфин наконец-то опубликовал файл, который, как утверждается, мог стать формальным началом процесса национализации Приватбанка и поводом текущих информационных интервенций.
Этот материал ожидался общественностью более полугода, поскольку о нем много говорили, но никто его не видел. Вместе с этим он оказался достаточно интересным и отчасти объясняет новостной фон предыдущей недели.
Стоит сказать, что опубликованный файл, очевидно, является оцифровкой минимум 2 исходных листов, переданных, очень похоже, по факсу. Это видно как минимум по плавающим строкам, а также по передаче тонов подписей – они не содержат градиентов.
Содержание «шапки» опубликованного текста не включает ни адреса, ни реквизитов сторон, но при этом должность и фамилия лица, к которому обращаются, а также само обращение выполнены в соответствии с требованиями типовой инструкции по деловодству.
Таким образом документ либо прибыл почтой, либо был вручен лично, либо же подписывался на месте.
В первом же абзаце текста обращающиеся излагают мысль, которая является ключевой во всем процессе. Они просят не рассмотреть вопрос о национализации вообще, а принять конкретно позитивное решение о приобретении государством акций Банка.
Слово Банк отдельно оговорено как сокращенное название Привата, несмотря на то, что в тексте, который опубликован, оно встречается не более дюжины раз. Прочие аббревиатуры и органы отдельно не обозначались.
Указанное дает основания предполагать, что текст является частью более широкого документа.
По сути именно словосочетание «позитивное решение» является ключевым, т.к. дальнейшее юридическое рассмотрение процесса (в т.ч. возможные тогда и ставшие реальностью сегодня суды — авт.) должно будет исходить именно из однозначной трактовки просьбы.
Имеющие дело с различного рода экспертизами и аудиторскими заключениями, понимают важность строгости указанной формулировки, ведь рассмотрение вообще предполагает и возможность получения отрицательного результата.
Далее текст переходит в обозначение предполагаемых авторов в третьем лице и выглядит более как констатация принятия конкретных обязательств, нежели декларация, что в общем-то больше соответствует духу ситуации с местом составления и четко ставит 1 июля датой исполнения конкретных действий. Именно поэтому ситуация получила развитие на излете полугодия и даже несколько заранее.
В дальнейшем авторы опять переходят на красноречивое «мы» и с этой строчки текст теряет видимые перекосы строк. Несмотря на прямую нумерацию пунктов, которые подписанты обязывались исполнять, такие переходы могут свидетельствовать о трудном процессе создания конечного результата.
В конце, после просьбы решить поднятый вопрос положительно вначале, авторы просят почему-то всего лишь принять письмо к сведению.
Далее следуют фамилии с именами и подписи с датой 16 декабря 2016. Вероятно, при решении вопроса ценой боле 160 млрд бюджетных грн личности подписавших были установлены безальтернативно и достоверно.
При этом из текста не совсем понятно, кто его составил – то ли акционеры, то ли кто –то еще. Никаких сведений, в рамках чего родилась данная бумага – нет, хотя это должно было быть как минимум собрание акционеров под протокол и предварительными подготовительными процедурами по закону. Кто установил дееспособность подписантов, также неизвестно. Хорошим вариантом было бы нотариальное оформление подобного заявления.
В связи с этим так же непонятно кто именно и когда вручил в КМУ бумажный результат – ведь не факсом же его отправляли в таком виде и где-то должен быть оригинал.
Что касается посредника, если он был, – то, таковой должен был обладать нотариально заверенной доверенностью. Либо подписанты должны были лично явиться в воскресенье 18 декабря в КМУ для регистрации текста, подписанного ими позавчера.
Как вариант можно рассматривать почту или даже курьерскую доставку, но кто работал в департаменте документооборота в одно из предновогодних воскресений и почему не отдыхал в это время – информация, как и соответствующие распорядительные документы, отсутствует.
Между тем с момента регистрации опубликованного текста в 12:55 успели прозаседать коллегиальные органы: совет финансовой стабильности, НБУ, СНБО и лично Президент.
Таким образом оперативностью организации документооборота в соответствии с типовой инструкцией в сложной для страны историко-экономической обстановке можно только восторгаться. К концу 18 декабря решение было оглашено СМИ уже как принятое.
Процедура взыскания
По раскрытию интриги основания информационного потока, который по шкале Бофорта можно было на момент оценить баллов в 5-6, далее на официальной странице НБУ в Facebook в понедельник было сообщено, что юридическая процедура взыскания по кредитам экс-владельцев ПриватБанка будет запущена со стороны государства и банка.
Согласно сообщению НБУ, срок добровольной реструктуризации кредитов бывших владельцев ПриватБанка закончился 1 июля 2017 года, но они не выполнили взятые на себя обязательства.
Таким образом, сейчас государство и ПАО “ПриватБанк” перешли к юридической процедуре взыскания и реализации соответствующей юридической стратегии, конкретные шаги которой пока не могут быть разглашены.
На «человеческом языке» это означает, что начинается практически открытое противостояние в юридической плоскости, перспективы и сроки которого совсем неясны на фоне сокрытия данных о предыдущих судах и их результатах для государственной стороны.
И казалось бы, более-менее понятно, что мощный информационный заряд “привел в действие” ГПУ.
Так, генеральный прокурор Украины неожиданно сообщил, что Генеральная прокуратура, Национальное антикоррупционное бюро и Специализированная антикоррупционная прокуратура расследуют несколько дел, связанных с Приватбанком, не уточнив, за какой период.
Стало известно, что были наложены аресты на ликвидное имущество Приватбанка и связанные с ним структуры – более 700 объектов недвижимости ООО «Приватофис».
Как мы помним, после национализации оказалось, что Приватбанк был организован юридически как аутсорсер многих основных услуг, которые обеспечивали банковскую детальность. И их-то как раз государство и не получило, т.к. собственниками были юридически совершенно сторонние организации.
«Готовятся подозрения. Также ГПУ изучает документы и допрашивает ряд работников Нацбанка, которые должны были контролировать процессы в Приватбанке», – добавил Луценко.
Тем самым невольно сообщив потенциальным подозреваемым, что возможность воспользоваться безвизом у них стремительно сокращается.
Отмечу, что ранее в СМИ попало обращение Шлапака на имя генпрокурора, в котором отмечается, что экс-руководство Приватбанка перед национализацией проводило незаконные операции со связанными с банком лицами. Это повлекло причинение государству ущерба в особо крупных размерах. Но при этом НБУ еще ранее сообщал, что проблемная с точки зрения Нацбанка, ситуация в Привате отслеживалась как минимум с середины 2015 года.
Здесь бы описанная выше оперативность документооборота была бы, вероятно, более эффективной в плане бюджетных последствий. Да и о якобы выведении средств из проблемных банков не слышали разве что очень далекие от мира финансов люди.
Ситуация обострилась заявлением самого Коломойского, который предположил, что информационная шумиха связана с неосведомленностью представителей НБУ о происходящем переговорном процессе.
«Вполне вероятно, что заявления НБУ, которые идут в разрезе с данными официальной аудированной отчетности банка и искажающие суть аудита, вызваны желанием снять с себя ответственность за непрофессионализм и стоимость для общества принятых Нацбанком решений по национализации ПриватБанка», – сообщил Коломойский. Тем самым расставив все точки во всех возможны местах и по сути, учитывая изложенное выше, начав открытую позиционную борьбу.
Туманные перспективы
На этом фоне надежды, озвученные и.о. главы НБУ Смолием, на то, что следующий глава Приватбанка будет готовить банк к вхождению в его капитал международных инвесторов и продолжать очищение банка от токсичных активов, выглядят несколько маловероятными.
В части же господина Шлапака ситуация комментируется невнятно. И.о. сообщает, что: «Банк возобновил стабильную работу, продолжает работать с населением».
При этом Александр Шлапак, который возглавил Приватбанк в сложный для банка переходный период после банкротства и обеспечил его бесперебойную операционную деятельность, уже подал заявление об отставке.
“Задачей той команды, которая заходила сразу после национализации Приватбанка, было удержать ситуацию внутри банка. Стабилизировать ее. Как по отношению к персоналу, так и по отношению к клиентской базе. И эта команда задачу выполнила”, – прокомментировала на днях Рожкова.
При этом ранее СМИ сообщал, что правление государственного Приватбанка получало заработную плату около 3 млн грн в месяц. Работа банка поддерживалась беспрецедентными вливаниями. В этой плоскости озвученные достижения несколько менее впечатляют.
При этом НБУ от ситуации отстраняется.
«Нацбанк свою работу выполнил. Но если будет нужна помощь, то мы как регулятор приобщимся к этой процедуре», – отмечает Смолий.
Есть мнение, что включившийся в работу НБУ в 2015 году мог быть более результативным. При этом заместитель и.о. главы НБУ говорит, что в дальнейшем необходимо «…выбрать бизнес модель, определиться со стратегией и выстраивать бизнес. Также еще одна очень важная задача – возвращение активов. И, возможно, на это задание нужно изменить полностью или частично менеджмент».
В широкой трактовке это может вызвать предположение, что модель работы банка по состоянию на сегодня глобально отсутствует, менеджмент получает зарплату без вектора перспективы, а возврат миллиардов в бюджет крайне туманен.
Указанный информационный фон сам по себе не предвещает финансовой системе ничего особо позитивного в плане стабильности т.к. с одной стороны прямо постулирует о продолжающейся балансировке банка бюджетными миллиардами на фоне отсутствия видения и стратегии их возврата, а с другой прямо указывает на перспективу затяжных судебных разбирательств между государством и предыдущими собственниками.
При этом, учитывая особенности судебной системы, такие дела могут тянуться длительно, обостряясь перед выборами. В случае же проигрыша государства в судах перспективы практических последствий абсолютно непонятны.
Но еще более ситуацию осложнило заявление премьер-министра о том, что стабильности Приватбанка сегодня ничего не угрожает, он является абсолютно стабильным банком.
Премьер подчеркнул, что на данный момент ожидается от консорциума компаний (Rothschild, EY и FinPoint) финальный отчет, после обработки которого будет приниматься решение о дальнейших шагах, связанных с бывшими владельцами банка.
Со времен известных исторических и финансовых событий 1998 года подобные заявления руководителей государства населением могут восприниматься по-разному, вплоть до диаметральной противоположности с соответствующими последствиями.
“Навершием елочки” стала вчерашняя пресс-конференция пока еще руководителя Приватбанка, где в части описания активов банка использовались финансовые термины «неприятный», «токсичный» и «мутный», а сам банк назван огромным национальным приобретением и ресурсом государства.
Пресс-конференция во многом посвящена неоднозначным оценкам сторон портфеля кредитов связанных лиц. В частности сообщается, что таких кредитов 190 млрд грн.
Предыдущий менеджмент видел плохим портфель в 30 млрд грн, текущий – более 180 млрд грн.
По мнению Шлапака, портфель сформирован не на рыночных условиях. Во многом новосозданным юрлицам с неудовлетворительным либо искусственно хорошим финансовым состоянием, а на 132 млрд грн по 36 заемщикам обеспечен «воздухом» – цитата.
Приватбанк прямо назван финансовой пирамидой в т.ч. по причине вывода реальных залогов путем погашения предыдущих кредитов новыми.
При этом уточняется, что аудиторы называют цифру связанных кредитов – 10 млрд грн, текущий менеджмент – 190 млрд и поясняется это разными подходами в работе по МСФО аудиторами и менеджмента по действующему национальному законодательству.
В этом свете привлечение анонсированных ранее иностранных экспертов выглядит несколько неоднозначно. Неоднозначно выглядит и привлечение населения в структуру, прямо названную в прошлом пирамидой. При этом очевидно, что бывшая пирамида сегодня держится в основном на игле бюджетных вливаний.
Учитывая же тот факт, что государственные топ-менеджеры часто считаются лицами, занимающими политические должности, то можно предположить, что фактор будущих выборов в стране необходимо учитывать в прогнозировании судьбы как самого Приватбанка ,так и возможных впоследствии событий вокруг него.
Отдельным моментом в позитивной части пресс-конференции стала информация о формировании на базе Приватбанка социального процессинга.
О подобной системе писалось ранее, но в условиях неоднозначности по вопросам споров старых и новых собственников, кто в конечном итоге получит контроль над такой системой, остается вопросом, требующим глубокого нормативного регулирования.
Андрей Зинченко, доктор философии в области экономики, доцент кафедры финансов Национального университета судостроения, магистр государственного управления (МРА)
По материалам: Finance.ua
Поделиться новостью
