178
Парламентский инструмент или PR-площадка? Как работают комитеты Верховной Рады
— Казна и Политика
Текущая неделя в календарном плане Верховной Рады Украины проходит под знаком «работы в комитетах, комиссиях и фракциях». Попробуем разобраться, что представляют собой парламентские комитеты нынешнего созыва Верховной Рады. Это реальный инструмент законотворчества? Или PR-площадка отдельных персоналий и их политических групп?
Что из себя представляют комитеты в нынешней Раде?
Работу Верховной Рады Украины не ругал только ленивый – прямая трансляция заседаний дает почву для сомнений в адекватности тех или иных персоналий настолько, что даже сами народные депутаты обратили на это внимание – на прошлой неделе Денисом Силантьевым был зарегистрирован законопроект об обязательной ежегодной наркологической экспертизе власть имущих. Правда, более-менее посвященные люди умеют разделять стремление покрасоваться на пленарных заседаний от реального решения вопросов, которое происходит в тишине парламентских комитетов. Кто же контролирует этот процесс?
Сразу после досрочных выборов в 2014 года политические партии, прошедшие в парламент, продемонстрировали беспрецедентное по своей наивности единение – сформировали широкую коалицию. Кроме правительственных портфелей, были поделены и парламентские комитеты. Гибрид «ужа и ежа» начал распадаться летом 2015 года, а уже 1 сентября с корабля сбежали первые… пассажиры – фракция «Радикальной партии Олега Ляшко» вышла из коалиции. «Радикальный» лидер Ляшко хлопнул дверью и заявил об отзыве своих представителей из руководства парламентских комитетов, а руководитель Комитета по финансам и банковской деятельности Сергей Рыбалка даже продемонстрировал журналистам заявление о сложении полномочий.
На этом последовательность «радикалов» закончилась: после ТВ-эфиров заявления были спрятаны и по сей день три парламентских комитета – по вопросам финансов и банковской деятельности, по вопросам строительства и жилищно-коммунального хозяйства и комитет по вопросам промышленной политики и предпринимательства – контролируются фракцией Радикальной партии.
Следующей, 17 февраля 2016 года, сбежала «Батькивщина» Юлии Тимошенко, не забыв прихватить с собой комитет по вопросам государственного строительства, региональной политики и местного самоуправления, комитет по вопросам законодательного обеспечения правоохранительных органов и комитет по вопросам прав человека, национальных меньшинств и межнациональных отношений. Взвесив все «за» и «против», спустя сутки после «Батькивщины» из коалиции вышла фракция «Объединение «Самопомощь», по традиции не с пустыми руками: антикоррупционный комитет, комитет по международным делам и комитет по вопросам информатизации и связи стали, по мнению однопартийцев Садового, утешительным призом.
Что же стоит за подобным великодушием «коалиционных» фракций, которые допустили подобное? По мнению экспертов, главная причина – неуверенность в собственных силах удержать шаткую коалицию. Безрезультатное голосование по смене глав комитетов в пользу правящих фракций и малых партнеров, которые присоединились к ним, покажет всему украинскому обществу, что существование коалиции – не более чем миф, препятствующий проведению досрочных выборов.
Цель, с точки зрения власти, благородная, но и терпение имеет свои пределы. Фракции, вышедшие из коалиции, научились и очень активно используют трибуны парламентских комитетов в политической борьбе, нанося ощутимые рейтинговые удары оппонентам из власти.
И если на заявления комитета борьбы с коррупцией, возглавляемого Егором Соболевым из «Самопомочи», уже привыкли не обращать внимания (какая разница, сколько он собрал подписей за отставку Луценко, если генпрокурор сам может себя «потопить» в прямом эфире регламентного комитета), то политизация деятельности комитета по финансам и банковской деятельности вызвала откровенное раздражение. Открытая конфронтация руководителя комитета Сергея Рыбалки с НБУ, Министерством финансов, Фондом гарантирования вкладов физических лиц и другими государственными структурами может рассматриваться не только как попытка угодить политическим интересам, но и как попытка дестабилизации финансовой системы страны. Со всеми вытекающими последствиями, которые могут почувствовать на себе и простые члены комитета по финансам и банковской деятельности.
Один из народных депутатов посчитал и озвучил неутешительную статистику: за два года работы под руководством Рыбаки комитет принял лишь 72 решения, из них за 11 месяцев 2016 года – всего 23. И это в условиях нестабильности финансового рынка и недоверия к государственным институтам. Зато им же с трибуны комитета было сделано более 50 политических заявлений, которые не имеют к комитету никакого отношения. Плюс фальсификация с кандидатами в совет НБУ.
Тем контрастнее воспринимается работа другого парламентского комитета – регламентного, который был на слуху прошлой неделе из-за рассмотрения вопроса о снятии неприкосновенности с народного депутата от «Оппозиционного блока» Вадима Новинского. Благодаря прямой трансляции ТВ-каналов вся страна смогла убедиться, что профессионализм в принятии комитетских решений может взять верх над политической целесообразностью.
Очевидно, что генпрокурор Луценко лично явился на заседание, а не отправил вместо себя какого-то заместителя, который имеет профильное образование и мог бы давать ответы на элементарные юридические вопросы потому, что шел блеснуть на политическом шоу с заранее предсказуемым финалом. А попал на профессиональную дискуссию, в которой его сарказм вызвал лишь недоумение. Некомпетентность генерального прокурора была настолько очевидной, что комитет единогласно (!) отправил его на переэкзаменовку.
Так или иначе, но гул недовольства ситуацией в Верховной Раде нарастает. К политическим интересам фракций коалиции добавляются интересы государственные – дестабилизация извне с подпеванием доморощенными политиками уже надоела. Для власти настало время делать выводы. Или глотать обиду политического подхалимажа и собственного бессилия.
Инна Михайловская
По материалам: Главком
Поделиться новостью
