632
Наш Бенкендорф: что успел Юрий Стець за год работы в Министерстве информации
— Казна и Политика
8 декабря министр информационной политики Юрий Стець подал в отставку. Таким образом он выполнил обещание, данное год назад – не задерживаться на этом посту после выполнения ключевых задач. Как уточнил министр в эфире радио «Вести», он писал заявление «с легким сердцем», осознавая, что «пост министра – это не клубная карта». «Я назвал четыре свои главные функции, и по ним сегодня сделал отчет…. Свою миссию мы выполнили», – заявил Юрий Стець.
Альтернативная версия отставки – политическое чутье, в котором не откажешь будущему экс-министру. Человек, выполняющий роль цензора – априори неблагодарную, – неизбежно теряет в собственном имидже. «Его личная популярность падает, и он принял правильное решение уйти», – отмечает политолог Николай Спиридонов, добавляя, что еще год-два на должности были бы фатальными для репутации Стеця.
Работа Министерства информационной политики, согласно обнародованному отчету, велась по четырем основным направлениям. Наработка стратегических документов, которые должны обеспечить информбезопасность Украины (по оценке министра, план выполнен на 75%); восстановление эфира украинских телеканалов и радиостанций в Луганской и Донецкой областях (покрыто 75% оккупированных территорий); проведение реформы иновещания Украины (запуск мультимедийной платформы UATV, которая вещает с трех спутников на нескольких языках); а также запуск проекта «Открытая власть».
К успехам работы на посту министра он также отнес перезапуск государственного информагентства «Укринформ», которое единственное в стране подает новости об Украине на шести языках, включая китайский. Миссия министерства – трансформация восприятия Украины с «депрессивные регионы, коррупция и бедность» на «европейское государство, которое стремится к реформам».
Продолжит ли министерство свою работу без него, Юрий Стець не комментирует, ссылаясь на незнание позиции президента относительно этого вопроса. Спиридонов предполагает, что этот пост – при условии, что министерство сохранится, – может занять заместитель министра Артем Биденко.
Позитивные, но незаметные
Опрошенные представители власти в целом позитивно оценивают работу Мининформации. Однако на просьбу перечислить конкретные достижения ведомства затрудняются с ответами.
Елена Кондратюк, секретарь комитета ВРУ по вопросам свободы слова и информационной политики, указывает, что выстраивание и внедрение информстратегии – это работа в долгую: «Она формируется не месяц, не два – на это уходят годы. Мы получили концепцию, но внедрение требует времени и денег».
К безусловным успехам Мининформполитики Кондратюк относит сохранение репутации – это ведомство одно из немногих в Кабмине, которое не было вовлечено ни в один коррупционный скандал. «Даже намеков на коррупционную деятельность у них нигде не было. Это уже немаловажно. И я думаю, что это следует отметить как одно из основных достижений указанного министерства», – говорит она. Также эксперт отмечает работу по контрпропаганде на оккупированных территориях и запуск специальных радио- и телевизионных программ.
Народный депутат Николай Княжицкий готов подтвердить эффективность Мининформполитики, однако также со ссылкой на косвенные признаки: «Мои знакомые журналисты говорили, что в России много нареканий на Стеця. Это означает, что работа ведется. На мой вопрос, в чем она заключается, они отвечают, что вы этого не замечаете, а в интернете мы это видим и отслеживаем».
Нардеп Дмитрий Тымчук, лидер движения «Информационное сопротивление», которое в начале военной кампании на Донбассе фактически выполняло роль Мининформации, более критичен. «Мы слышали громкие заявления на протяжении года о том, что восстанавливается телерадиовещание в оккупированных регионах. Но я вам честно скажу: результаты того мониторинга, который мы проводили, далеко не всегда совпадали с бравыми декларациями и докладами Мининформполитики», – констатирует Тымчук.
В числе активностей ведомства он вспоминает информационные кампании, в которые вовлекались военные СМИ, и при реализации которых не обошлось без накладок. «Помню, был странный случай, когда чиновник уровня заместителя министра приказывал редакциям военных газет убрать свои исходящие данные из этих газет, для того чтобы не размывать Мининформполитики, хотя, кроме организационной роли, их заслуги никакой не было», – вспоминает он.
Теневое министерство
С первого дня работы министерства возникли подозрения в существовании неофициальных целей его работы – среди таковых чаще всего назывались обеление власти и дискредитация ее противников, в том числе потенциальных. К последним год назад относились представители добровольческих батальонов (чья популярность в обществе была рекордно высока, и которые при этом были неуправляемыми из центра), а также деятели волонтерского движения. Спустя год добровольческих батальонов не существует. А имидж сохранившихся после ряда инцидентов, например, таких как батальон «Торнадо» – очень неоднозначен.
«То, что называлось добровольческими батальонами – это структурные подразделения, которые организационно входят в состав Министерства внутренних дел, Национальной гвардии. У нас осталось только два вооруженных формирования, грубо говоря, которые выполняют задачи в зоне АТО, но при этом не входят в госструктуры: ОУН и Правый сектор», – поясняет Дмитрий Тымчук.
По его мнению, кампания по дискредитации батальонов была стихийной, и вина за это лежит на них самих. «Если изучить подноготную тех скандалов, которые там возникали вокруг отдельных представителей добровольческих батальонов, я бы не сказал, что шла какая-то целенаправленная кампания по дискредитации всех и вся и самого понятия «доброволец». Скорее, это касалось тех действительно имевших место правонарушений и преступлений, совершенных представителями этих формирований», – говорит Тымчук.
Основной состав добровольческих батальонов – патриоты Украины, которые взяли оружие в руки, для того чтобы защитить государство в период дезориентации профессиональной армии, подчеркивает Тымчук. «Но было немало людей, так сказать, примазавшихся – начиная от здорового авантюризма и заканчивая преследованием каких-то своих узких, личных целей. Нельзя сказать, что любой представитель добровольческого батальона – это однозначно патриот, герой, – объясняет он, отмечая, что такая же ситуация наблюдается и внутри волонтерского движения, но вряд ли она управляется извне: – Есть лжеволонтеры и люди, которые из волонтерского движения заняли должности чиновников. И что с добровольцами, что с волонтерами – есть люди, которые, преследуя свои цели, дискредитируют все движение».
Претерпел ли изменения имидж государства Украина за год работы Мининформации, и как его можно улучшить?
Николай Княжицкий считает, что для существенной трансформации восприятия страны в мире необходимо не одно министерство, а скоординированная работа всех ведомств, в том числе Министерства культуры и Министерства иностранных дел. «Работа только началась, достаточно ли она ведется – думаю, что нет. Но мы учимся это делать, потому что раньше такого не было вообще», – подчеркивает Княжицкий.
Елена Кондратюк связывает надежды на улучшение позиционирования Украины с принятым накануне законом о системе иновещания: «Те бюджетные средства, которые заложены сейчас – они должны сработать. Далее дело за менеджментом и креативом. Это реально может быть канал не менее мощный, чем Deutsche Welle, France 24 или Al Jazeera».
Виталий Кравченко, Анастасия Мишина
По материалам: Forbes.ua
Поделиться новостью
