10599
Прагматическое «сумасшествие» Путина. Экономический аспект захвата Крыма
— Мир
Крымский кризис твердо упрочил в украинских и мировых медиа образ кремлевского вождя как шизофреника с имперским комплексом. Но это поверхностная картинка, далекая от истинных мотивов российской агрессии.
3 марта после телефонного разговора с Путиным Меркель рассказала Обаме, что президент РФ «живет в другом мире» и что она не уверена, «сохранил ли он контакт с реальностью». Такого не ожидали от немецкого канцлера, которая относится к хозяину Кремля доброжелательно и с пониманием, прибегая к дипломатическим выкрутасам всегда, когда тот делает провокации, даже на уровне Евросоюза. С тех пор пошло-поехало: Путин такой, Путин сякой, его называют Путлер, вешают на психику этого политика все, что творится в Крыму, делая из него великого, которым он на самом деле не является. Журналисты вспоминают парады Гитлера, пропаганду Геббельса и т.д…
Такая постановка вопроса небезосновательна. Но полностью списывать действия руководителей России на глупость или личные комплексы недальновидно и ошибочно, потому что можно упустить глубинные причины аннексии Крыма. А их целый ряд, ведь резкие шаги в геополитике всегда делаются на основании комплексного анализа и сравнения позитивных и негативных последствий. Так и теперь.
В первые дни крымского кризиса Евгений Марчук в одном из эфиров сказал, что дестабилизацией ситуации на полуострове Москва хочет создать ось Приднестровье – Крым – Абхазия (и Южная Осетия), которая выступила бы буферной зоной между Россией и НАТО на юге. Тогда это прозвучало странным, ведь казалось, что агрессия РФ ускорит движение Украины в сторону НАТО, а затем наличие упомянутой оси потеряет смысл. Теперь понятно, что генерал Марчук в чем-то прав.
Заметим: в Черном море есть огромные залежи углеводородов. По оценкам экспертов, местные запасы природного газа составляют 45-75 трлн м3, большинство из которых лежит в экономической зоне Украины, по крайней мере так было до аннексии Крыма. Эти резервы голубого топлива сопоставимы со всеми его запасами в России (48 трлн м3), которая на сегодня является крупнейшим газоэкспортером в мире и регулярно злоупотребляет своим монопольным положением. Перспектива массовой разработки черноморских залежей была достаточно близкой: речь шла о нескольких годах, хотя они имеют форму метангидратов, для разработки которых необходима специальная, уже сейчас имеющаяся технология извлечения метана, и требуют глубоководного бурения.
Если добавить к этому 7-22 трлн м3 сланцевого газа, залежи которого находятся в континентальной части Украины, и потенциал добычи метана из угольных пластов (6-8 млрд м3 в год), то картина становится совсем завершенной. Ведь суммарных украинских запасов голубого топлива хватит нам на тысячу лет, даже если энергозатратность экономики сохранится на нынешнем уровне, который в 3-5 раз выше, чем в развитых странах. Используя имеющиеся в области технологии в полной мере, Украина может обеспечить еще одну революцию, глобальную энергетическую, которая будет иметь ряд далеко идущих последствий. Во-первых, мы не только полностью обеспечим собственную энергонезависимость, но и станем глобальным игроком на рынке углеводородов. Во-вторых, цена на газ упадет вследствие появления конкуренции, от дефицита которого страдает прежде всего европейский рынок. В-третьих, нефтегазовая монополия России исчезнет и Кремль не сможет навязывать свои политические условия не только Украине: он не будет владеть ресурсами, чтобы вообще быть глобальным геополитическим игроком. В-четвертых, компании нефтегазового сектора, которые являются экономическим базисом могущества российских олигархов, потеряют свою мощь. Поэтому РФ придется трансформировать свою олигархическую политико-экономическую систему, что будет сопровождаться социальной нестабильностью и чревато непредсказуемыми последствиями. В-пятых, цены на газ выровняются. Вследствие сланцевой революции на сегодня цена голубого топлива в США составляет $156 за 1 тыс. м3, тогда как Европа покупает российский газ по $388. Со сланцевым газом Штаты получили огромное преимущество над Евросоюзом на уровне экономической системы, красной нитью проходящее сквозь их финансово-экономические успехи и неудачи стран ЕС последних лет. Более того, американцы поддерживают этот выгодный дисбаланс цен, потому что у них действует запрет на экспорт энергоносителей, который мог бы уравновесить мировые цены.
Безусловно, Кремль все это понимает. Для него реализация энергетического потенциала Украины – смерть во всех ее проявлениях. Поэтому все эти газовые игры и схемы, которые Москва играла с Киевом на протяжении десятилетий, выкручивая нам руки, направлены только на одно: не допустить реальной независимости Украины, при которой истинно суверенная власть мгновенно возьмется организовывать энергетическую безопасность страны. В этом контексте россказни о братских народах видятся мифом, и даже идеология «Русского мира» – басней, которой вуалируют настоящие экономические интересы России. Иначе почему Москва вовсе не спешит убрать под свое крыло страны Средней Азии или даже ту же Беларусь?
Некоторые российские эксперты говорят о привлекательности, даже критичности для РФ украинских активов в военно-промышленном комплексе, авиа- и судостроении. Мол, для обеспечения геополитических амбиций Путина нужна сильная боеспособная армия. Кремль якобы может ее профинансировать, но не имеет достаточных физических мощностей, чтобы вооружить, и без украинских производителей (Мотор Сич, Антонов, Заря-Машпроект, николаевские и крымские судостроительные заводы и т.д. ) здесь не обойтись. Допустим, что, захватив Крым, Россия получила несколько судостроительных и судоремонтных заводов, которые позволят сократить отставание от темпов, заложенных в федеральной программе перевооружения. Но на кон поставлено гораздо больше: саму возможность вести геополитическую игру, ее экономический базис, то, что обеспечивает Россию финансовыми ресурсами. Поэтому неудивительно, что одним из первых шагов «крымской власти» была конфискация Черноморнефтегаза и озвучивание планов передать компанию Газпрому, который якобы заинтересовался добычей углеводородов в Черном море. На самом деле газовому монополисту РФ те залежи не интересны, по крайней мере пока, но для него, как и для всей путинской России, критически важно, чтобы они надолго остались там, где находятся сейчас, – под землей.
Независимость Украины – это вопрос жизни и смерти для Путина, его олигархической свиты и России в целом. Ставки в игре, которая в последние месяцы развернулась на территории нашего государства, для Кремля непомерны, поэтому он не может быть только режиссером и оставаться в стороне, а вынужден стать игроком, по сути, опустившись на уровень Киева. То, что называют «сумасшествием» Путина, на самом деле является войной за выживание. Аннексия Крыма не сумасшествие, а истерия лидера РФ, вызванная геополитическим бессилием. Он признает, что российская экономическая система беспомощна, а ресурсоориентированная модель народного хозяйства обречена на крах в тот момент, когда Москва потеряет монопольное положение на глобальном рынке природных ресурсов, прежде всего энергетических. Такая позиция наводит на него ужас и подталкивает к активным действиям. Украине это реально угрожает тем, что на Крыме Путин не остановится. Вероятно, он готов «откусить» ровно столько нашей территории, сколько достаточно для того, чтобы Украина не стала конкурентом России на мировом рынке энергоресурсов. А заодно и прихватить активы, необходимые для обеспечения военной мощи Кремля в стратегической перспективе. Количество крови украинцев и русских, которую Путин может пролить для достижения цели, видела, пожалуй, только Вторая мировая война. Поэтому не стоит самоуспокаиваться его «сумасшествием» и имперскими комплексами.
А что же ЕС и США? В том-то и дело, что ничего. Пока Европа покупает дорогой российский газ, Штаты тихо потирают руки. Они вне конкуренции, ведь пользуются очевидными преимуществами, которые дает дешевое голубое топливо их экономике и доллару как мировой резервной валюте. Правда, нестабильность в Украине затрагивает интересы отдельных американских компаний, которые планировали добывать здесь нефть и газ, однако пока у США есть сланцевый, американцы готовы пожертвовать частными интересами в пользу национальных. Зато Европа занята диверсификацией источников энергоресурсов. ЕС понимает особенности ведения бизнеса в Украине. Поэтому нефть и газ нашей национальной добычи и падение цены, связанное с ними, кажутся европейцам слишком отдаленной и довольно призрачной перспективой. В Евросоюзе уже прозвучали призывы дать Украине прямую перспективу членства, но пока это первые ласточки, которые, как известно, весны не приносят.
Поэтому для Европы и Штатов ставки в нашей игре пока низковаты, чтобы они начали играть не на уровне слов и санкций, а более решительными действиями, в том числе и военными. А значит, то, что мы называем благосклонностью мира к Украине и нашему народу, является лишь компромиссной формой конформизма. Санкции санкциями, но со временем о блокаде РФ забудут, а энергетическая зависимость развитых стран от российских энергоресурсов останется. Видимо, на это надеется и Путин. Европейцам и американцам есть что терять в открытом противостоянии, а Россия может только получить, причем не что-нибудь, а жизнь – несколько лет беззаботного существования. При таких предпосылках глобального противостояния не будет, а то, что в этом случае может пролиться много крови украинцев, похоже, в мире никого не интересует. Украина брошена против России, как Давид против Голиафа. Поэтому только упорный труд для развития экономики, а также молитва и упование на Бога могут склонить чашу весов в нашу сторону: других средств противодействия прагматическому путинскому «сумасшествию» у нас нет.
Любомир Шавалюк
По материалам: Тиждень.ua
Поделиться новостью
