9804
Три мифа о курсе гривны: кто и зачем каждую осень предрекает девальвацию
— Валюта
Четыре года назад наша страна глубже любой другой на континенте упала в пропасть мирового экономического кризиса. А поскольку это был уже третий по счету полномасштабный спад нашей экономики и банковской системы за всего лишь два десятилетия нашей новейшей истории, то “предчувствие” и “предсказания” новых кризисов – вечно благодатная тема. Тема, которой подпитываются все наши шаманы и предсказатели от экономики, эксплуатируя экономические страхи и невежество большинства нашего населения. Впрочем, как показал последний кризис на Кипре, который с легкостью повалила пятую по величине банковскую систему Европы с помощью публикации только одного (!) сообщение в агентстве «Рейтер» о том, что, возможно (!), будет введен налог на вклады, – паническая рефлексия в страхе потерять свои кровные присуща не только нам. Но и другим, не менее образованным нациям.
А сегодня сидят киприоты у разбитого корыта своей банковской системы: половина потеряла вообще все, еще половина – до 40% от своих бывших банковских сбережений. И думают: лучше бы уж мы тогда согласились потерять (но все и поровну) 5% от всех своих вкладов… Не то, что теперь: ни денег, ни банков у нас больше нет.
У нас экспроприационными налогами на вклады никто не пугает. Нас пугают курсом. Вы боитесь, что курс гривны снизится? Нет, не так: рухнет? Ну конечно! Естественная человеческая реакция. И я тоже боюсь. Но мы не просто так боимся, мы думаем, что знаем, почему. Ведь мы с вами наиболее думающая часть страны и умеем анализировать – читатели DT.UA все же!
Поэтому с нами работают профессиональные сказочники. Им приходится придумывать истинным, действенные мифы, в которых мы узнали бы свои собственные фантомные страхи из финансовых кризисов 1998, 2004, 2008. Например, мы стоим в очереди в обменный киоск, а нам перед носом ставят табличку “долларов нет”. Мы в банк, а там “временная администрация”, и нам не возвращают депозит. Три полномасштабных финансовых кризиса за последние 15 лет, а с 1991-го по 1996-й вообще непроходящий кризис с гиперинфляцией – согласитесь, это слишком много, чтобы мы перестали об этом думать. Поэтому мы не верим никаким словам правительства “об улучшении” и легко верим словам оппозиции, все вот-вот разрушится. Но нам хоть кол на голове теши, мы не поверим, что в нашей стране может быть нулевая инфляция, а тем более снижение цен! Везде – только не у нас: ведь мы еще не до конца забыли, как в 1993 ежедневно менялись ценники в хлебном магазине на Крещатике.
Я полностью осознаю, что эта статья не убедит тех, в ком личный опыт укрепил привычку всегда верить в худшее. Ее цель – только продемонстрировать три основных мифа, с помощью которых у вас поддерживают этот страх и неуверенность. А каждый год накануне осени еще и пытаются их всколыхнуть. Потому что те, кто заказывает страшные истории о курсовых колебаниях осенью, точно знают, КАК они на этом заработают. А на стабильности никто не зарабатывает – все просто остаются при своих. Правда, обычно на ней (если удается обеспечить) все же зарабатывают политические дивиденды действующие премьер и президент. Но у нынешних даже это, как мы видим, не получается.
Но сейчас не о них – это тема отдельной статьи. Сейчас – о мифах, которыми вас будут пугать этой осенью.
Их, как я уже говорил, три. Приведу их в порядке убывания значимости. И попробую на цифрах доказать, что ни один из них именно этой осенью не актуален.
Вообще говоря, в истории гривны вы найдете очень мало периодов с такой спокойной статистикой, как этим летом. И еще меньше периодов, в которые в интересах стольких субъектов было бы раскачать курс нашей валюты этой же осенью, несмотря ни на что.
Миф первый: резервы Нацбанка тают
Имеется в виду то, что за четыре послекризисных года (с 2009-го по 2013-й) резервы НБУ снизились с 26 до 22,7 млрд долл.. И это не было бы бедой, но они достигли своего верхнего значения в 34,6 млрд долл.. по итогам 2010-го. И с тех пор опустились почти на 12 млрд долл.. – до 22,7 млрд (см. табл. “Резервы НБУ”).
В Украине не хватает экономистов, которые готовы на каждом телешоу повторить фразу из учебника по макроэкономике (раздел “Курсовая политика”): если у центрального банка уменьшаются резервы, надо девальвировать курс национальной валюты, пока снова не выровняется баланс спроса и предложения.
Закон этот широко известен всем, даже не экономистам. Почему же Нацбанк этого не делает, несмотря на настоятельные советы со всех сторон? И только улыбается, вообще не желая дискутировать по этому поводу. Мой вариант ответа: потому что центральный банк видит не только свой баланс, но и картину рынка в целом.
Если любознательный читатель перевернет еще несколько страниц учебника по монетарной политике, то он узнает, что центральный банк в одной стране не является ЕДИНСТВЕННОЙ организацией, обладающей иностранной валютой.
Вот и в Украине золотовалютные резервы НБУ – не единственный “состав” валюты в стране. Есть еще население (и теневой бизнес. – Ред.), которые скупали от 8 до 13 млрд наличных долларов в обменных пунктах (всего около 40 млрд долл.). За последние четыре года (см. таб. “Покупка валюты населением”). И есть еще предприятия и банки, которые имеют “свою” иностранную валюту (ностро-счета украинских банков за рубежом) и которые “приросли” в долларе почти на 20 млрд за этот же период.
Поэтому берите теперь карандаш и считайте: “минус” 12 млрд резервов “плюс” 40 млрд покупки населением и еще 20 млрд прироста у банков (последние, правда, числящихся на зарубежных корреспондентских счетах. – Ред.) – Сколько в итоге миллиардов долларов у нас в “плюсе”?
Так где же основания для девальвации?
Те, кто, ссылаясь на резервы, призывают к девальвации гривны, не учитывают только одного обстоятельства: обычно Нацбанк своими интервенциями из резервов удовлетворяет спрос на валюту со стороны импортеров, деньги из страны вывозят. Однако у нас практически весь описываемый период (при отрицательном торговом балансе) сохраняется положительный платежный баланс. То есть валюта в страну прибывает. И вы увидите это почти на каждой из таблиц, приведенных в этой статье.
Обратите внимание, например, на таблицу “Чистый спрос на валюту и покупка населением”. В ней, как ни в одной другой, четко видно, что практически вся валюта, которая продается НБУ из резервов, никуда из страны не уходит, а просто скупается населением как средство сбережения. Ведь после кризисного обвала цен на недвижимость и на землю при практическом отсутствии рынка ценных бумаг в наших людей никаких других альтернатив для хранения своих сбережений, кроме наличных стодолларовых бумажек и банковских депозитов, не существует.
Однако это – уже другая тема, стабильности гривны прямо не касается. Скорее, наоборот! Обратите внимание: это только за последние четыре года наше население скупило 40 млрд наличных долларов и держит их “на руках”. А сколько у него было этих самых долларов до этого, боюсь, не знает даже НБУ.
Я иногда думаю: вот бы Нацбанку надоели все эти разговоры о девальвации, и он укрепил бы гривну на 5%, то как бы он справился с выкупом этой лавины наличных миллиардов долларов, которые население побежало бы менять в киоски на дорогую национальную валюту (которую, к тому же, можно еще и выгодно разместить на депозит)?
Миф второй: мы тонем под тяжестью выплат по внешнему и внутреннему долгу
Не уверен, что все читатели легко вспомнят, каким был наш государственный внешний долг в докризисном 2008-м. Но это был почти предмет национальной гордости финансовых властей. Мы имели один из лучших пропорций внешнего госдолга к ВВП даже не в Европе, а в мире – он составил около 10% ВВП. При том, что так называемые маастрихтские критерии для стран еврозоны, как известно, допускают бремя долгов для стран-участниц до 60% ВВП.
Что случилось с нашей несчастной экономикой и всеми нами в четвертом квартале 2008 г., когда нас накрыла волна мирового финансового кризиса, подробно вспоминать не буду. Напомню лишь, что после того, как “страна потеряла треть своего промышленного производства и четверть доходов бюджета”, как кратко и точно отметил в своем знаменитом письме к Тимошенко Виктор Пинзеник, за один только 2009 г., когда одну бюджетную программу накануне выборов не было сокращенно, а Минфин продолжал затыкать 25-процентный дефицит поступлений внешним кредитом, внешний госдолг Украины утроился за один год. Продолжал он расти по инерции и в “азаровские” 2010-2012 гг с 30 до 43% ВВП, пока не упал до 41,5%.
Не сильно он, конечно, упал, однако же и не растет он накануне осени, умножая тревожные симптомы. Наоборот.
“Хорошо, это внешний долг, а внутренний?” – спросят скептики.
При наихудшем развитии ситуации процентные платежи правительства до конца года не превысят 18 млрд грн, то есть в среднем за месяц в течение пяти месяцев, оставшихся до конца года, – 3,6 млрд грн. Что при объеме среднемесячных поступлений в общий фонд госбюджета в размере 23,8 млрд грн, как вы сами понимаете, не является критической величиной.
Ну подумайте сами, чувствовали бы вы себя банкротом, если бы при вашей зарплате в 23 тыс. 800 грн в месяц вам 3 тыс. 600 грн приходилось бы платить по кредиту за телевизор?
Миф третий: население не доверяет гривне и даже депозиты держит в валюте
Об этом совсем коротко. Население с начала 2013 увеличило вклады в коммерческих банках на общую сумму 44,7 млрд грн. Из них непосредственно в гривнах прирост вкладов составил 44,3 млрд грн, а в иностранных валютах – менее 0,5 млрд грн. Понимаю, что это звучит нескромно, но 98,4% наших сограждан к началу газетной истерии продолжают наращивать свои вклады в гривне и только 1,6% – в валюте (см. табл. “Депозиты физлиц”).
Так что же будет осенью?
Ответ на этот вопрос даст только время. Любая экономика несет в себе риски турбулентности. А наша, посткризисная, недореформированная во множестве сфер, – и подавно.
Я лишь хотел показать вам, что риски эти существенно ниже, чем в прошлом, и уж тем более, чем два или три года назад, когда, как вы помните, никаких обвалов курса не случалось и близко
Означает ли это, что ее неокрепшую, все-таки может сбить с ног целенаправленная внешняя атака? Да, это правда. Глупо было бы отрицать.
И готовых атаковать, а тем более подливать масла в огонь, когда, не дай Бог, разгорится пламя, в этом году даже больше, чем обычно!
Кроме классических банков-спекулянтов, экспортеров-паникеров, которые попридержат выручку в сентябре-октябре в мелкой надежде нажиться на курсе, что, возможно, хоть немного подрастет к осени. Это еще и наш дружелюбный северный сосед. Чьи методы давления, как показала попытка негласной блокады экспорта на прошлой неделе, могут приобретать причудливо недружелюбные формы. И не следует забывать, что уже два из пяти крупнейших банков страны – это стопроцентные “дочки” крупных российских банков.
Да и оппозиция у нас хорошая. И нынешняя в этом плане ничем не отличается от оппозиции предыдущей, что сейчас стала властью. Даже нестарожилы в финансовой журналистике помнят, как они не стесняясь раздували пламя вокруг Нацбанка при первых симптомах кризиса 2008 года, надеясь, что это “утопит” Юлю-премьера.
Теперь нынешняя оппозиция может с тем же цинизмом обратить это оружие против них в слабой надежде, что это Юлю “спасет”.
Однако ни одна из сторон не достигнет успеха в своем грязном деле расшатывания пьедестала нашей национальной валюты, если их через слабоумие или из корысти не поддержит хотя бы часть влиятельных СМИ.
Даже Сорос никогда не завалил бы британский фунт, если бы не невольная и сознательная помощь ему в этом деле британской прессы. Но это, похоже, урок, который мы еще даже не начали учить. Ведь мы молодая страна – у нас еще есть такая роскошь, как право на ошибку. И даже право устроить самим себе осенью на один кризис больше, чем предусмотрено общей теорией экономических циклов. Или нет?
Михаил Кухар
По материалам: Дзеркало Тижня
Поделиться новостью
