180
Противостояние вокруг Юнкера: как ни повернешь - все не так
— Мир
Это не удивительно, что именно главы этих четырех правительств встречаются, когда речь идет о будущей политике и передовых кадрах ЕС – канцлер Германии Ангела Меркель, британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, глава правительства Нидерландов Марк Рютте и их шведский коллега, хозяин встречи Фредрик Рейнфельдт. Каждый из них не только возглавляет консервативное правительство своей страны, все они к тому же руководят государствами на севере ЕС – теми, которые считаются экономически стабильными, надежными в вопросах бюджетной политики и ориентированными на реформы. Они достаточно критично относятся к платежам в пользу южных государств, они не хотят видеть Европу “трансфертным союзом”, как о ЕС иногда говорят с негативным оттенком.
И именно поэтому все четверо хотят видеть европейские институты и людей в их главе действующими в их интересах. Согласно их желаниям, ЕС должен быть, в первую очередь, конкурентоспособным, а не поддерживать модель долгосрочной зависимости одних стран от других. К тому же, ЕС в целом должен меньше вмешиваться в повседневную жизнь граждан. Это все – уже достаточно много для того общего, что эти страны между собой имеют.
За и против интеграции
Но уже на этом этапе начинаются противоречия. Дэвид Кэмерон находится под очень высоким давлением скептичной относительно ЕС общественности. В Швеции, Германии и Нидерландах с этим выглядит иначе, но каждое правительство должно учитывать особенности настроений выборов в своей стране. Поэтому все четверо по-разному смотрят на Жана-Клода Юнкера, который хочет возглавить Европейскую комиссию.
Люксембуржец, с одной стороны, является христианским демократом, а следовательно принадлежит по своему политическому направлению к тому же идеологическому течению, что и участники встречи в шведском Гарпсунде. Но здесь речь идет о другом – Юнкер является уже десять лет частью “брюссельской системы”, он “убежденный интеграционист”, то есть выступает за все более тесную европейскую интеграцию.
Именно это и мешает всем четырем руководителям правительств, но с разной силой. Меркель также принадлежит скорее к тем, кто может себе представить еще более тесно интегрированный, “объединенный” ЕС. Когда в Европе развернулся долговой кризис, немецкий канцлер называла такой ЕС основным условием эффективной финансовой и экономической политики, а также инструментом привнесения дисциплины в уставшие от реформ правительства стран-членов. Голландец Рютте и швед Рейнфельдт в этом вопросе более скептичны. Прежде всего шведы никогда не были особенно открытыми к интеграции и так и не присоединились к зоне евро, хотя и могли бы это сделать. Не говоря уже о Дэвиде Кэмероне, который подобную идею сближения отвергает абсолютно. Он хочет даже вернуть ряд полномочий из Брюсселя назад столицам государств-членов, перестраивая таким образом ЕС едва ли не с нуля. Если сделать этого не удастся, он даже угрожает выходом страны из сообщества.
За кем последнее слово?
Говорится во всей дискуссии также и о том, кто в Европе вообще имеет право на решающее слово. И в этом вопросе мнения четырех глав правительств расходятся больше всего. Хотя на идею проведения выборов в Европарламент с главными кандидатами от партийных групп сначала критически смотрела даже Меркель, говоря о том, что не должно быть “авторитаризма” главного кандидата партии-победителя в вопросе избрания президента Еврокомиссии. Но недавно она все же публично выступила в поддержку Юнкера. Этим шагом она передала инициативу в избрании председателя комиссии Европарламента. Теперь она находится из-за этого в очень неудобном положении. Ведь Кэмерон категорически отверг кандидатуру Юнкера не просто по политическим причинам, а из-за своей позиции в вопросе права на назначение любого на эту должность. “Демократически избранные правительства Европы должны решать, кто руководит европейскими институтами”, – сказал он в Швеции.
Где-то посередине между этими двумя полярными позициями стоят Рейнфельдт и Рютте. Оба не исключают категорически кандидатуру Юнкера, однако хотят также, чтобы решающее слово было за правительствами государств. Рейнфельдт даже довольно откровенно поддержал в этом вопросе Кэмерона: “Мы в Швеции против того, чтобы партии на европейском уровне выставляли так называемых “топ-кандидатов”. Рютте также поддерживать подобную идею не захотел: “Эта идея не наша. Сейчас просто еще рано для того, чтобы говорить об именах”.
Властная игра институтов
По мнению Рютте, сейчас надо “говорить о содержании”, о “реформах”, как уточнил Рейнфельдт. Так же и Меркель высказалась в поддержку такой стратегии. “Как должна выглядеть работа европейских институтов в ближайшие пять лет?”, – сформулировала она главный вопрос. Меркель может, конечно, во многом выиграть от того, о чем заявляют трое глав правительств. А именно о том, что страны-члены ЕС сначала должны определиться с тем, как должна выглядеть европейская политика в будущем, чтобы после этого определиться, кто на посту президента Еврокомиссии для этого больше всего подходит. Но она этого не сказала, вероятно, чтобы избежать конфликта. Ведь подобные заявления могут привести к прямой конфронтации с Европарламентом. Ведь он еще довольно рано определился с кандидатурой Юнкера и убежден, что имеет право на него как на президента Еврокомиссии.
Но так четко это нигде не определено. Ведь хотя главы правительств и государств, начиная с этих выборов, действительно обязаны учитывать результаты волеизъявления, определяясь с топ-кадрами ЕС. Но то, что именно так написано в соответствующих соглашениях, еще не означает, что они имеют действительно назначать топ-кандидата крупнейшей партии на пост главы Еврокомиссии. Станет им кто-то другой, не Юнкер, протестировать может начать уже Европарламент и отбросить эту кандидатуру. Тогда это может вылиться во властное противостояние между институтами, которое будет длиться месяцы.
Снова невыразительные еврочиновники?
К этой проблеме добавляются идентичные – с поиском кандидатуры на должность президента Европейского Совета, представителя ЕС по внешнеполитическим вопросам и председателя Европарламента. Кроме партийно-политических соображений, этот кадровый пакет должен также удовлетворять требование баланса между Севером и Югом, Западом и Востоком, маленькими и большими государствами, а также мужчинами и женщинами. Это приводит часто к избранию невнятных компромиссных кандидатов, которые редко сопротивляются правительствам и не могут обеспечить продвижение ЕС на мировой арене и внутри. Правительства, как правило, таким положением дел довольны, ведь они оставляют таким образом решающее слово за собой.
Поэтому и сложившаяся сложная ситуация играет на руку национальным правительствам. Чем дольше будет продолжаться поиск пакетного решения, тем меньше о связи между выборами в Европарламент и избранием президента Еврокомиссии будут думать обычные избиратели. Ведь упрек сторонников Юнкера и большей части Европарламента в сторону правительств, что те, мол, не исполняют волю избирателей, со временем ослабевает. Может быть так, что даже Меркель делает ставку на этот эффект, когда она как бы официально поддерживает Юнкера, но для себя знает, что эту кандидатуру будет очень трудно согласовать с некоторыми руководителями национальных правительств. В любом случае, кто-то ее в конце концов будет критиковать – либо Кэмерон, которого она при любых обстоятельствах хочет удержать в ЕС, либо Европарламент, который становится все более самоуверенным. Не говоря уже о правительствах других стран-членов Евросоюза.
Кристоф Гассельбах, Даниил Билык
По материалам: Deutsche Welle
Поделиться новостью
