552
Мы используем ресурсы других стран
— Валюта
Валерий Литвицкий считает, что из-за оттока капитала не случилось никакой трагедии, капитал вернется, а рост импорта вызван повышенным спросом экономики на инвестиционное оборудование....
– Насколько опасен для страны столь высокий отток капитала?
В первом квартале нерезиденты путем фиктивных операций с ценными бумагами вывели из Украины перед выборами $913 млн. Это является реальным оттоком капитала. Изменилась структура валовой ликвидности страны — резервов НБУ, средств на счетах населения и предприятий. Удельный вес резервов НБУ сократился на $1,6 млрд., но эти деньги трансформируются в корреспондентские счета предприятий, валютные счета населения или деньги на руках населения. Это не отток капитала.
Если мы вначале видели некий отток, то сейчас мы видим возврат. Идет обратная тенденция, и все почти так же, как в 2004 году, когда население много покупало валюты и забирало ее с депозитов. Пока остается неопределенность с правительством, но НБУ уже выкупает много валюты, хоть все еще и неясно — это больше придержанная экспортная выручка или возвращающийся капитал.
– Вы заявили о цифре утечки в $913 млн., а Минэкономики говорит о 3 млрд. Почему есть расхождение?
– Это видно из нашего платежного баланса. Эмитенты привлекли $533 млн. через выпуск облигаций, и еще около $500 млн. — это кредиты на внешних рынках без госгарантий. Пришел краткосрочный капитал. Но самое главное — $824 млн. прямых инвестиций. Это исторический максимум для всех первых кварталов за все годы. То есть отток — около $913 млн., а приток по финансовому счету — около $1,9 млрд.
– Мы имеем дефицит сальдо текущего счета платежного баланса около $0,7 млрд. Как это влияет на экономику?
– Что касается текущего счета в $700 млн. — это куда более интересная тема. Как оценить то, что страна имеет текущий счет минус $700 млн., а не плюс $6 млрд., как в 2004-ом? К равновесному уровню ближе $700 млн., и это значит, что страна уже третий год живет в стандартах объемного непроизводительного потребления. Доля зарплаты в структуре ВВП стала более весомой. Два года страна форсировала потребление. Если вы форсируете потребление, рост замедляется, внешняя конъюнктура ухудшается — страна, которая не обеспечит это своим экономическим ростом, привлекает ресурсы импорта.
– США и ЕС очень давно и существенно привлекают ресурсы импорта, а инфляция у них меньше нашей. И миллиарды идут в эти страны, и они покрывают потребности населения ресурсами других стран. Наша страна не из того теста сделана?
– Импорт идет, потому что уровень жизни людей выше. Если бы рост зарплат импортом не подкреплялся, инфляция была бы гораздо больше.
– И на что у нас идет сегодняшний импорт?
– Если он идет на инвестиции и обновление экономики — это очень хорошо. Что сейчас с промышленностью — 0,4% роста за четыре месяца. Это уровень, близкий к статистической погрешности. Значит, промышленность уже в 2005 году вернула себе весь потенциал и объемы предкризисного 1990 года. Восстановительный рост после трансформационного спада закончился, и теперь пора возобновлять и модернизировать наши изношенные мощности. И здесь нам нужен модернизационный импорт! Так вот, по темпам импорта у нас сейчас сегодня доминирует не энергетический, а именно инвестиционный импорт — машины и оборудование.
Страна использует ресурсы других стран для того, чтобы себя модернизировать и не допускать больше инфляции. А это разве плохо? Мы с 1999 года имели текущий профицит. Некоторые страны имеют негативный счет платежного баланса и по 10 лет. Если текущий счет меняется и на каком-то этапе доминирует рост импорта, это неплохо. Это значит, что мы занимаем позицию некоего дебитора, то есть не мы кредитуем, а нас кредитуют, а мы просто используем ресурсы других стран для возобновления своей экономики.
По материалам: Діло
Поделиться новостью
