563
Рискованные деньги
Еще в 1990-х годах в инновационной сфере ведущих стран наметились две важные тенденции. Главная роль в финансировании научных исследований и разработок перешла от государственного сектора к частному. У высокотехнологичных компаний возникла потребность в привлечении институциональных инвесторов, которые не только были бы компетентны в финансовых вопросах, но и ориентировались в сфере технологий. Это привело к появлению большого числа посредников, специализирующихся на анализе, отборе и управлении технологическими инновационными проектам, в их числе и венчурные капиталисты
Во всем мире венчурный капитал представлен двумя секторами: формальным и неформальным. В формальном секторе преобладают специализированные венчурные компании, управляющие венчурными фондами. По организационно-правовой форме они являются партнерствами, объединяющими ресурсы ряда инвесторов: частных и государственных пенсионных фондов (в Европе на них приходится свыше 50% всех инвестиций венчурного капитала), благотворительных фондов, корпораций, частных лиц и самих венчурных капиталистов — владельцев венчурных компаний. Кроме специализированных инвесторов, участниками формального сектора часто выступают созданные для этих задач подразделения или дочерние предприятия коммерческих банков или нефинансовых промышленных корпораций, а также государственные инвестиционные программы.
В противоположность формальному сектору неформальная сфера рынка венчурного капитала представлена исключительно частными инвесторами, которых принято называть «бизнес-ангелами». «Бизнес-ангелы» — это, как правило, удачливые предприниматели, высокооплачиваемые специалисты (бухгалтеры, консультанты, юристы), занимающие высшие должности в крупных компаниях. Неформальные инвесторы обладают значительными финансовыми сбережениями, полученными благодаря неустанному труду. Многие «бизнес-ангелы» инвестируют напрямую в новые и растущие фирмы, входя в состав синдиката, объединяющего друзей и партнеров по бизнесу, а также членов их семей. Причем их рыночная сила просто огромна: в США и Западной Европе объем венчурных инвестиций неформального сектора в несколько раз превышает объем аналогичных инвестиций формального сектора.
Формальный и неформальный секторы играют взаимодополняющую роль. Инвестиции неформального сектора особенно важны на ранних стадиях развития фирм, когда они нуждаются в «посевном капитале» (seed finance) для разработки концепции продукта и опытного образца, в то время как формальный сектор более активен на стадии быстрого роста, когда требуются средства на расширение производства и увеличение объема продаж.
Авантюризм или здравый расчет?
Слово «венчурный» означает «рисковый», подразумевается, что во взаимоотношениях капиталиста-инвестора и предпринимателя, претендующего на получение денег, присутствует элемент авантюризма. И это действительно так. Венчурное инвестирование обычно осуществляется в малые и средние частные или приватизированные предприятия без предоставления ими какого-либо залога. Инвестиции направляются либо в акционерный капитал в обмен на долю или пакет акций, либо предоставляются в форме инвестиционного кредита на срок от трех до семи лет. На практике чаще встречается комбинированная форма венчурного инвестирования, причем венчурные компании предпочитают вкладывать капитал в фирмы, акции которых не обращаются в свободной продаже на фондовом рынке, а полностью распределены между акционерами.
Объясняется это особенностями формирования прибыли венчурного инвестора: она возникает лишь в том случае, если по прошествии пяти-семи лет после инвестирования в проект венчурный капиталист сумеет продать принадлежащий ему пакет акций по цене, в несколько раз превышающей первоначальное вложение. Поэтому венчурные инвесторы не заинтересованы в распределении прибыли в виде дивидендов, предпочитая полностью реинвестировать ее в бизнес.
Венчурный капиталист, как правило, не стремится приобрести контрольный пакет акций компании, во всяком случае при первичном инвестировании. В этом заключается его главное отличие от «стратегического инвестора» или «партнера». Последний обычно желает установить контроль над компанией, интересующей его по тем или иным соображениям. Цель венчурного капиталиста иная. Приобретая пакет акций или долю, меньшую, чем контрольный пакет, инвестор рассчитывает, что менеджмент компании будет использовать его деньги в качестве финансового рычага, для того чтобы обеспечить быстрый рост и развитие своего бизнеса. Ни инвестор, ни его представители не берут на себя иного риска (технического, рыночного, управленческого, ценового и пр.) за исключением финансового. Еще одним преимуществом венчурного инвестора является принадлежность контрольного пакета менеджерам компании. Оставляя у себя контрольный пакет, они сохраняют все стимулы для активного участия в развитии бизнеса. Если компания в период пребывания в ней в качестве совладельца и партнера венчурного инвестора добивается успеха, риски обеих сторон оказываются оправданными и все получают соответствующее вознаграждение.
Разумеется, венчурный капиталист, как и любой предприниматель, прежде чем принять решение об инвестировании, всесторонне исследует ситуацию. Выявление и оценка рисков происходит в ходе изучения отчетов, многочисленных личных встреч менеджеров венчурного фонда с предпринимателем, сотрудниками компании, опросов клиентов и поставщиков, сбора данных из доступных источников, изучения исследований рынков, проводимых специализированными компаниями. Хотя зачастую дать объективную оценку перспективам той или иной компании оказывается делом довольно трудным: к примеру, это невозможно, если речь идет об оценке такого слабо поддающегося количественному измерению фактора, как «человеческий потенциал». В этом случае, рассчитывая на длительное «совместное проживание» с компанией, венчурный капиталист пытается сочетать методы объективного анализа с собственными субъективными ощущениями, имеющими не меньшее значение.
Рука об руку
«Управлять, держа руку на пульсе» — так часто называют период участия венчурного фонда в бизнесе. Инвестору небезразлично, как компания использует предоставленные им средства. Это не означает, что над финансово-хозяйственной деятельностью предприятия учреждается тотальная опека. Представитель венчурного фонда (инвестиционный менеджер) входит в состав совета директоров компании в качестве наблюдателя с правом голоса. Он присутствует на регулярных заседаниях совета и принимает участие в разработке стратегических решений. К тому же венчурный капиталист, приходя в компанию, приносит с собой один из ценнейших для бизнеса активов — свои деловые контакты и опыт. Повышение ценности — обязательная для исполнения задача инвестора. Как распорядители значительных денежных ресурсов и опытные профессионалы венчурные инвесторы иногда занимают видное положение в деловом сообществе и располагают многочисленными полезными контактами. Исследование, проведенное Европейской ассоциаций венчурного капитала, позволяет оценить роль и значение венчурных инвесторов. Руководители большинства компаний с венчурным капиталом признают, что инвесторы привносят нечто большее, чем просто финансы. Только 12% считают, что их венчурные инвесторы являются обычными «менеджерами фондов», в то время как 52% полагают, что они — «настоящие партнеры».
Сам факт получения средств от венчурного инвестора создает положительный имидж для компании, в результате чего для нее сразу становятся доступными другие услуги. На Западе существует целая индустрия предложения связанных между собой услуг: «венчурные юристы», «венчурные лендлорды» и бухгалтерские фирмы соглашаются работать с новыми малыми предприятиями почти бесплатно в надежде на высокий доход в будущем. Более того, для западных банкиров индикатором повышения кредитного рейтинга той или иной компании является ее успешное сотрудничество с венчурными фондами. Гарантией надежности компании в этом случае выступает положительное решение венчурного капиталиста, основанное на тщательном профессиональном анализе перспектив предлагаемого проекта.
По мнению менеджера по развитию бизнеса Ukrainian Software Consortium Романа Зинченко, преимущество привлечения венчурных денег по сравнению с классическими инвестиционными схемами определяется их способностью в несколько раз ускорять выход новых продуктов и технологий на рынок, что особенно важно в условиях динамичной конкуренции, характерной для любой отрасли высоких технологий. «Как правило, венчурные инвестиции не осуществляются в производство в чистом виде: значительная их часть вкладывается в построение системы продвижения и сбыта, в том числе и на мировом рынке. И это особенно ценно для украинских ИT-компаний в свете той проблемы, которая возникла сегодня перед большинством из них. С одной стороны, деньги они могут сделать только на международном рынке, а с другой, — существует постоянная и очень серьезная нехватка собственного ресурса для того, чтобы на эти рынки выходить», — рассказывает г-н Зинченко.
Украинский ракурс
Спрос на деньги со стороны украинских высокотехнологичных компаний был, есть и будет всегда. Более того, потребность в венчурном капитале особенно выражена у небольших, начинающих предприятий, поскольку все традиционные источники привлечения инвестиций для них оказываются недоступными. Сегодня отечественные банки предпочитают не браться за подобные проекты из-за высоких рисков, ведь создатели новых фирм часто не имеют кредитной истории и не могут обеспечить адекватный (преимущественно двойной) залог. Кроме того, многие инновации в результате оказываются бесперспективными, а в руках банкиров, как правило, нет инструментов и навыков, необходимых для оценки потенциального рынка.
В Украине работают представители как формального, так и неформального секторов, однако похвастаться полноценным рынком венчурных инвесторов наша страна пока что не может. Есть отдельные компании, созданные на деньги венчурных капиталистов, есть и предложения (очень мало) для инвесторов — частных лиц. Масштабы работы у последних более чем скромные: к примеру, в бизнес-план одного из предлагаемых проектов заложена ежемесячная совокупная прибыль совладельцев в размере $1,9 тысяч. Если при этом добавить, что инвесторам предлагается приобрести всего 35% доли компании, становится понятно, что отечественным «ангелам» ни о каких серьезных доходах мечтать не приходится.
Дефицит денежных средств, необходимых для полноценного развития высокотехнологичных компаний, постепенно приводит к тому, что сам украинский рынок технологий сходит на нет. По словам директора компании Media Magic (производство программного обеспечения) Юрия Радченко, сегодня Украина «кует кадры» для чужих экономик и выступает как часть чужого рынка. «За исключением нескольких сугубо нишевых сфер (бухгалтерское ПО, игры и словари) — никаких украинских производителей программного обеспечения не существует, — говорит г-н Радченко. — Причина проста: начиная с 1998 года совокупный налог на производство интеллектуальной продукции превышает 75% ее конечной стоимости (причем ставка одинакова как для чистых продавцов чужого продукта, так и для компаний-производителей). Такое налоговое бремя делает невозможной нормальную финансовую жизнь при работе «под заказ». А для того чтобы выйти на серию, на «коробочную версию», нужны серьезные инвестиции, которых в нашей стране пока взять неоткуда».
Кроме того, развитие отечественного рынка венчурного капитала сдерживает отсутствие необходимого законодательства в области прав на интеллектуальную собственность. В Украине до сих пор не урегулированы вопросы по поводу того, кто владеет той или иной технологией, — государство или изобретатель. «Дело в том, что многие теперешние технологии выросли из советских времен, — говорит президент фонда «Информационное общество Украины», экс-президент инвестиционной компании AVentures Андрей Колодюк. — И государство в любой момент (скажем, на этапе коммерческой реализации проекта) может доказать, что именно оно является собственником той или иной технологии либо патента. К примеру, если будет доказано, что во время работы над изобретением его автор заходил в какое-либо служебное помещение, пользовался институтским микроскопом и т. д., государство может заявить, что технология была создана при участии госбюджета, и предъявит свои претензии на право собственности».
Естественно, такая неопределенность отпугивает потенциальных инвесторов от финансирования высокотехнологичных разработок и очень сильно тормозит процесс создания венчурных структур в Украине. Кстати, в России существует точно такая же проблема, однако там нашли выход из создавшегося положения: государство собирается объявить «амнистию» бывшим советским разработкам и отказаться от любых претензий на результаты их коммерциализации. Результатом стало то, что уже сегодня в России повсеместно проходят открытые конкурсы инновационных проектов, идет поток инвестиций, и многие украинские компании вынуждены искать необходимые им средства именно там.
Помимо несовершенства законодательства в области прав на интеллектуальную собственность, формирование рынка венчурных инвесторов в Украине сдерживает также отсутствие четкого регулирования вопросов, относящихся к международному трансферу технологий. «Не секрет, что многие из существующих сегодня технологий имеют платформу, связанную с военным назначением. Во всем мире сейчас происходит процесс коммерциализации таких разработок с тем, чтобы их можно было использовать в гражданском секторе. В нашей же стране открытость этих технологий до сих пор остается под вопросом», — говорит Андрей Колодюк.
Еще одной характерной чертой отечественного венчурного финансирования является то, что вся инвестиционная активность направлена на компании, которые находятся на рынке достаточно давно, и совершенно не распространяется на новичков бизнеса. В будущем это может создать серьезные проблемы для новых венчурных капиталистов: сделок требуемого инвестиционного качества не становится больше, а пайплайн (поступление на рынок новых компаний из более ранних фаз) пуст. С другой стороны, невостребованность начинающих компаний привлекает венчурных капиталистов, желающих поиграть на поле ранних фаз. Можно предположить, что рано или поздно предложение отечественного венчурного капитала пополнится за счет некоторых банков, которые под давлением конкурентов первыми воспользуются возможностью получения стабильного потока прибыли на рынке традиционного кредитования.
Галина Петренко, журнал «Генеральный директор», декабрь, 18, 2004
По материалам:
Поделиться новостью
