2456
Кузницы кадров. Рейтинг украинских вузов, выпускающих наибольшее количество топ-менеджеров
— Казна и Политика
Самые лучшие руководители в области финансов получаются из КПИ-шных кибернетиков, полагает Владислав Рашкован, бывший финансовый директор украинской “дочки” банка UniCredit, а ныне — заместитель главы Нацбанка. С менеджерскими качествами выпускников факультета информатики и вычислительной техники Национального технического университета Украины (НТУУ) КПИ, по опыту Рашкована, могут поспорить разве что люди, отучившиеся в Киевской школе экономики,— даже бывшие студенты престижнейшего Киевского института международных отношений в своеобразном рейтинге замглавы НБУ котируются заметно ниже.
Опыт банкира субъективен, но он верно отображает национальную тенденцию: большинство топ-менеджеров в крупнейших украинских бизнес-структурах действительно являются выпускниками НТУУ КПИ. Такие данные получила международная исследовательская компания HayGroup, опросив представителей 226 фирм.
В четверку лидеров вошли еще три столичных вуза: Национальный университет имени Тараса Шевченко, Киевский национальный экономический университет (КНЭУ) и Киево-Могилянская академия (НаУКМА).
Но на пятки грандам, по данным опроса, наступают небольшие молодые университеты, исповедующие новую, более гибкую философию образования и уделяющие внимание не только академических дисциплинам, но и развитию практических навыков и презентации собственных идей. Это соответствует требованиям рынка, и даже вузы-лидеры уже ощутили потребность в угоду им изменить собственные учебные программы.
Кузница кадров
Популярность КПИ объясняется тем, что это один из лучших вузов страны, который готовит специалистов для всевозможных отраслей экономики, поясняет Елена Меньшикова, руководитель направления HR-инструментов HayGroup в Украине. Она отмечает, что поскольку студенты там в основном изучают точные науки, то, как правило, имеют важный для руководителя аналитический склад ума и тип мышления. “Гуманитарные вузы здесь уступают”,— добавляет Алексей Комличенко, управляющий партнер компании по подбору персонала Talent Advisors.
Юрий Якименко, первый проректор Киевского политеха, полагает: причиной, по которой его вуз стал кузницей управленческих кадров, стало то, что учиться здесь сложно. “Менее 70 % студентов нашего университета, к сожалению, доходят до выпуска”,— говорит он. Те, кто проходят эту дорогу до конца, обладают неплохой выживаемостью и способностью к напряженной работе.
Вдобавок, как отмечает Комличенко, сотрудника с хорошей математической базой можно научить гуманитарным навыкам, а вот наоборот — гораздо сложнее.
Конкурентные условия
Столичному политеху стоит держать ухо востро. С каждым годом компании, по словам Меньшиковой, в числе школ, из которых хотели бы получить сотрудников, все чаще упоминают Могилянку и Украинский католический университет (УКУ). При этом популярность КПИ и КНЭУ практически не меняется, а Киевского национального университета им. Шевченко — даже падает.
Могилянка могла бы оказаться и лидером рейтинга HayGroup, если бы в нем учитывалось не просто число топ-менеджеров с дипломом определенного вуза в ведущих украинских компаниях, а их соотношение с общим количеством студентов данного учебного заведения. “Мы по сравнению с гигантом КПИ — бутик, предлагающий качественное уникальное образование: там — порядка 40 тыс. студентов, у нас — 3 тыс.”,— говорит Валентин Королько, завкафедры связей с общественностью, психологии и педагогики Могилянки.
НТУУ КПИ окончили 48 топ-менеджеров, попавших в опрос HayGroup, а Могилянку — 36.
Цифры близки, что доказывает — на рынке становится тесно, и вузы реально начали конкурировать, причем не только друг с другом. К примеру, в киевской компании GoIT, которая занимается обучением программистов и тестировщиков, считают, что получить эти популярные специальности можно и без университета. “Мы находим опытных менеджеров и программистов, и они обучают молодых перспективных ребят. Так они могут стать руководителями проектов”,— объясняет Александр Кузьменко, директор по продажам компании.
Впрочем, подобные тенденции вряд ли станут доминирующими. “Университет важен. Даже по разговору видно человека с высшим образованием”,— говорит Андрей Герус, исполнительный директор инвесткомпании Concorde Capital.
Другое дело, что в бизнесе растет спрос не только на людей, хорошо знающих свое дело, но и тех, кто обладает качествами успешного руководителя.
“Сейчас есть спрос на специалистов, которые могут работать в неопределенных условиях”,— говорит София Опацкая, декан Львовской бизнес-школы при УКУ. По ее словам, кризис длится уже семь лет, и люди понимают, что “нирваны не будет”, денег нет, а потому нужны те, кто в силах найти нестандартное решение в любой ситуации.
Министр агрополитики Алексей Павленко, в прошлом выпускник НаУКМа, работавший на ключевых должностях в крупных компаниях, говорит, что именно этому его и научили в университете. “В Могилянке нас учили быть универсальными солдатами, которые умеют обучаться и брать на себя ответственность”,— вспоминает чиновник.
Поработав в различных бизнес-структурах, он оценил то, что в родном вузе не было обязательных посещений, но присутствовал ключевой критерий — сданный экзамен. Это стимулировало к самостоятельности. “Списать в университете было, конечно, возможно, но даже спросить об этом было стыдно”,— говорит Павленко.
В результате, когда ему в дальнейшем довелось работать в западной компании и учиться на степень магистра бизнес-администрирования (МВА), он не увидел отличий от того, к чему привык в Могилянке. И это помогало строить карьеру в условиях, когда у выпускников других вузов были хорошие знания по специальности. “Они хорошо разбирались в бухгалтерии и двойных проводках. Но когда дело доходило до комплексных нестандартных задач, тут у наших выпускников получалось лучше”,— уверяет министр.
По словам Королько, даже сама система оценки работы в НаУКМа, использующей принятую на Западе образовательную модель Liberal Arts Education, построена так, чтобы избежать “начетничества”: пришел на семинар — получил балл, активно участвовал — получил еще, сдал экзамен — добавил к общей оценке. До 30 % предметов студенты выбирают самостоятельно, формируя программу под свои нужды. Таким образом людей мотивируют достигать результата. Эта система обучения сейчас легла в основу реформы всей системы образования.
По такому пути теперь стараются идти и в КПИ. По словам Якименко, в вузе стремятся давать не только техническую, но и правовую и экономическую подготовку. В магистратуре стал обязательным английский язык, чего раньше не было. До 40 % времени учебы в магистратуре — это самостоятельная творческая работа, во время которой можно либо трудиться над собственным стартапом, либо в компании. Также КПИ, по примеру других вузов, позволяет студентам выбирать дисциплины.
Рынок требует жертв
Подобная гибкость — это попытки представителей высшей школы подстроиться под требования рынка. Но пока ни одному вузу не удалось наладить процесс обучения так, чтобы стабильно и массово выпускать уже готовых специалистов, способных влиться в работу прямо с университетской скамьи.
“Работодатели сегодня требуют более эрудированного и готового к работе выпускника. Чтобы его не нужно было переучивать”,— признает Якименко.
Герус из Concorde Capital получил специальность экономическая кибернетика во Львовском национальном университете им. Ивана Франко. Но когда пришел на свое первое место работы в один из крупнейших банков страны, понял: знаний ему не хватает, несмотря на то, что он очень неплохо ориентировался в экономических дисциплинах. “В банке пришлось всему учиться практически с нуля”,— говорит он.
Позже Герус продолжил учиться за рубежом, где сейчас завершает обучение по программе МВА. “С экономикой [у меня] там проблем не было. А вот с такими базовыми для бизнеса вещами, как непосредственные публичные презентации, ведение переговоров, межкультурный бизнес, психология управления и менеджмента было сложнее”,— говорит он.
Похожий опыт пережил и Андрей Стельмащук, управляющий партнер юридической фирмы Василь Кисиль и партнеры. В своей альма-матер — Киево-Могилянской академии — он, как ему казалось, получил все необходимое. Перед работой юрист прошел специальный курс по налоговому праву. И был счастлив, что устроился на должность, связанную с налогами. Но его постигло разочарование. “То, что я увидел на практике, в значительной мере отличалось от изученного”,— говорит Стельмащук.
Теперь он ратует за то, чтобы в институтской учебе больше времени уделялось практическим навыкам. Таким, например, как составление юридических документов.
Все юристы в Великобритании проходят подобный курс и не могут получить диплом без этого. “У меня на освоение этого навыка после университета ушло порядка двух лет”,— делится своим опытом Стельмащук.
Из-за того, что украинские высшие учебные заведения не дают исчерпывающих практических знаний, возникает ситуация, когда успех зависит не только от получения диплома авторитетного отечественного вуза, но и от способности выпускника добыть недостающие умения.
Так, Алексей Юдченко, менеджер по персоналу в Украине и Центральной Европе компании Amadeus, провайдера решений для индустрии туризма, начинал свое обучение с небольшого частного Киевского славистического университета. А оттачивал навыки в Тихоокеанском университете Azusa в США. Последнее место учебы позволило ему занимать ключевые должности в крупных транснациональных компаниях.
Он отмечает, что украинские вузы отличаются хорошим уровнем теоретических знаний, но в целом выпускникам приходится добирать простые навыки: как ставить задачу, как ее уточнять, как планировать работу. Всему этому гораздо лучше учат в западных университетах, говорит Юдченко.
Подобный опыт пережили многие сегодняшние топ-менеджеры. А это значит, что перед украинскими вузами — большое поле для самосовершенствования. Дополнительным стимулом для них могла бы стать задача прорваться‑таки в список 200 лучших университетов мира по версии британского издания Times Higher Education,— до сих пор ни одному представителю Украины это не удавалось.
Потенциал для рывка у небольших молодых вузов, таких как УКУ, выше. Ведь старожилам вроде столичного политеха куда сложней быть гибкими. “Они дают фундаментальные знания, у них хорошие преподаватели, но, как правило, и бюрократическая структура у них серьезней, из‑за чего меняться сложно”,— говорит Елизавета Максимец, специалист по подбору персонала аудиторской компании EY.
Пока же украинским студентам нужно искать необходимые им знания самостоятельно. Чтобы, как говорит Королько из НаУКМа, “быть не только финансистом, но коммуникатором, который сможет объяснить смысл и полезность того, что он делает, всем: сотрудникам, потребителям и обществу в целом”.
Андрей Юхименко
По материалам: НВ
Поделиться новостью
