3360
Депозитные и безналичные инициативы НБУ: что, когда, зачем?
— Валюта
Отправив гривну в свободное плаванье, которое вылилось в очередное крутое пике, глава Нацбанка вместо давно ожидаемого комплексного плана мер по реанимации финансовой системы озвучила, в числе прочего, и пару довольно неоднозначных намерений. В частности, банковский регулятор собирается инициировать законодательные ограничения досрочного снятия депозитов, а также наличных расчетов на сумму в эквиваленте до 1 тыс. евро. Первая инициатива если и была актуальной, то уже откровенно перезрела. Вторая, напротив, излишне поспешна. И обе плохо соотносятся с озвученным ранее обещанием “снять все запреты”.
Досрочное расторжение
Аргументы Валерии Гонтаревой не новы и ранее уже неоднократно приводились банкирами: сейчас любой депозит — это фактически вклад до востребования, из-за чего банковская система постоянно находится под угрозой потери ликвидности при любой мало-мальски серьезной панике вкладчиков. По этой же причине регулятор якобы и вынужден был в нынешнем году вводить частичные ограничения на снятие депозитов.
На самом деле, подобные меры, как уже писало ZN.UA, из-за вхождения в прямое противоречие с другими нормами отечественного законодательства (в том числе, конституционными) регулятору очень редко удается зарегистрировать в Минюсте. Так что они достаточно легко оспариваются в суде. Но это — только не для “маленьких украинцев”, которым отстаивать свои права в “доблестных” украинских судебных инстанциях и накладно, и проблематично.
Возможно, взвешивая не только непопулярность, но и фактическую незаконность таких своих “циркуляров”, Нацбанк все еще и не решился ввести мораторий на досрочное изъятие вкладов наподобие тех, которые вводились в конце 2004-го и в 2008–2009 гг.
И хотя в обоих случаях это противоречило не только интересам клиентов, но и действующему законодательству, банкирам и их регулятору удалось обеспечить необходимый для них эффект. Неудивительно, что еще в феврале 2014 г. от НБУ ожидали аналогичных действий, но ведомство пошло другим путем, решив выдавать рефинансирование и стабилизационные кредиты. В итоге произведенная эмиссия стала фактором девальвации и еще большего подрыва доверия к гривне, Нацбанку и банковской системе, в рядах которой множилось и продолжает множиться количество неплатежеспособных банков.
Сами банки, так и не дождавшись моратория, еще с весны начали предлагать вкладчикам короткие депозиты сроком на 1–2–3 месяца при стабильно высоких процентных ставках — в среднем 19–20% годовых. Ситуация несколько стабилизировалась в июле-августе. По данным аналитиков “Стандарт-Рейтинг”, тогдашнее значительное снижение краткосрочных ставок по депозитам позволило долгосрочным и среднесрочным вкладам снова занять полагающиеся им лидирующие позиции. А падение стоимости краткосрочного ресурса, по мнению экспертов, стало первым позитивным сигналом для банковской системы, который косвенно указывал на улучшение ликвидности банков.
Но вскоре после известных событий конца августа отток вкладов из системы возобновился. По данным НБУ, общий объем депозитов в национальной валюте в сентябре по сравнению с августом действительно увеличился на 2,5% (с начала 2014 г. уменьшился на 7,8%) — до 389 млрд грн. Вот только произошло это за счет роста остатков на депозитных счетах юридических лиц на 11,1% (с начала года — на 7,5%) — до 181,5 млрд грн. При этом остатки на счетах физических лиц все-таки уменьшились — до 207 млрд грн (с начала года — на 18%).
Объем депозитов в иностранной валюте за сентябрь снизился на 4,2% (с начала 2014 г. — на 21,9%) — до 24 млрд долл., в том числе объем депозитов юрлиц уменьшился на 3,3% (с начала года — на 13,8%) — до 8,9 млрд, а депозитов физлиц — на 4,8% (с начала года — на 34%) — до 15,1 млрд.
Несмотря на все частичные ограничения и вербальные увещевания, отток вкладов из системы с начала года превысил 104 млрд грн (переоценка валютных кредитов из-за девальвации не в счет). Кроме прочего, большинство “унесенных” депозитов всеми правдами и неправдами конвертируются в иностранные денежные знаки, только подкрепляя ажиотаж на валютном рынке. В результате маховик девальвации раскручивается, формируя замкнутый порочный круг…
Как уже упоминалось выше, институциональная память подсказывает банковскому регулятору, что всеобщий запрет на снятие депозитов до срока их истечения может быть эффективным средством борьбы с подобными явлениями. “Нужно понимать, что НБУ представлен не только первым лицом, но и многими людьми, которые работают там уже давно, имеют накопленный опыт работы в кризисных условиях и в схожих ситуациях используют именно этот опыт. Мера ограничения на досрочное снятие депозитов успешно применялась ранее — и в 2004-м, и в 2008–2009 гг. Очевидно, этот опыт прошлых лет подсказывает им, что нужно поступать именно так”, — объясняет Александр Вальчишен, руководитель аналитического центра ИК “Инвестиционный капитал Украина”.
Другой вопрос, как намерение НБУ оформить законодательно ограничения на досрочное снятие депозитов скажется на доверии клиентов. До самого последнего времени банковский регулятор отказывался от данной инициативы, объясняя это именно нежеланием усугублять и без того низкий уровень доверия вкладчиков к банкам. Но раз уж речь зашла о доверии, то можно ли даже под микроскопом рассмотреть какие-либо улучшения на этом поприще в последние дни или месяцы? Или банкиры решили, что хуже все равно уже некуда? Действительно, те, кто поддался панике в первом полугодии, свои вклады уже забрали. Но ведь остались еще сомневающиеся и те, кто потенциально мог бы вернуть забранные вклады в банк. Различие между “тогда” и “сейчас” разве что в том, что выборы прошли, и власти значительно меньше боятся обидеть вкладчиков — возможность выразить свое недовольство голосами в выборных бюллетенях им, по идее, представится не скоро.
“Идея законодательно ограничить возможность досрочного снятия вкладов в целом правильная. Это — одна из причин уязвимости банковской системы и, как следствие, одна из причин высоких кредитных ставок. Ведь банк не может прийти к своим заемщикам и сказать: “Извините, но вкладчик забрал свой депозит досрочно, поэтому кредит мы тоже попросим погасить досрочно”. Единственное, что такое решение нужно было принимать в нормальных условиях. Сейчас это еще больше будет раздражать людей”, — рассказал ZN.UA Дмитрий Боярчук, исполнительный директор “CASE-Украина”.
Однако очевидно и то, что, как и любое административное ограничение, оно может иметь только ограниченный эффект — как временное средство борьбы с паникой. И в таком случае его нужно было бы вводить намного раньше и не как частичное, а как всеобъемлющее и без каких-либо исключений. Сейчас эта мера уже, вероятнее всего, не принесет особой пользы, лишь укрепив недоверие клиентов к банкам. Для регулятора в нынешней ситуации как никогда важно взвешивать любое публичное заявление и принятое решение, дабы еще больше не подогревать накал страстей на рынке.
Безналичные расчеты
Ограничение наличных расчетов одной тысячей евро, также озвученное главой Нацбанка, по ее мнению, должно “сбалансировать банковскую систему” и предоставить наконец-то регулятору возможность отказаться от административных методов регулирования сектора.
“Наличные операции ограничивают управляемость монетарной политикой. Поэтому все центробанки пытаются стимулировать развитие безналичных операций в экономике. В наших условиях это еще стимулируется оттоком депозитов из банковской системы, увеличивает объем средств “под матрасом” и, соответственно, уменьшает управляемость монетарными агрегатами. Поэтому НБУ и поднимает вопрос об ограничении наличных счетов, поскольку это создает канал возврата средств в банковскую систему”, — рассказал ZN.UA Дмитрий Боярчук.
Действительно, увеличение доли безналичных расчетов — полезная и нужная тенденция, которая, кстати, в Украине давно и планомерно развивается. Помимо повышения монетарной управляемости, это еще и один из ключевых методов контроля над теневыми оборотами средств. По далеко не самым смелым оценкам, порядка 50% украинской экономики находится в “тени”. По данным Фонда Блейзера, в прошлом году, например, 175 млрд долл. было заработано легально и еще 155 млрд долл. — нелегально. Естественно, в таких условиях любые методы, способные улучшить это соотношение, должны приветствоваться. Но избыточное давление на бизнес в данном случае может дать обратный эффект. Александр Вальчишен также не исключает возможности, что данная инициатива поспособствует уходу в “тень” тех предприятий, которые до сего момента работали честно. “Экономическое падение в Украине уже приобрело все признаки депрессии, идет сокращение экономической активности в очень многих секторах. Сейчас все еще не разрешены очень многие проблемы на макроуровне, ситуация остается крайне сложной, поэтому любые дополнительные ограничения усиливают желание предпринимателей уйти от рисков, это естественно”, — объясняет экономист.
Безналичные расчеты постепенно сокращались в течение последних лет, и не совсем понятно, зачем развивающийся естественным образом процесс искусственно дожимать, рискуя сломать толкающую его пружину. И так, по статистике Госфинмониторинга, количество полученных им сообщений о финансовых операциях в третьем квартале с.г. по сравнению с прошлогодними показателями увеличилось на 31%, и 97% этой информации предоставили именно банки. И не далее как 6 февраля 2015 г. вступает в силу закон №1702-18, предполагающий, что под финансовый мониторинг будут подпадать любые платежи физических и юридических лиц, превышающие 15 тыс. грн.
Другой вопрос, имеет ли этот процесс логичное завершение? Сотрудники Госфинмониторинга, по их утверждению, проводят скрупулезный анализ и формулируют соответствующие выводы и предложения для правоохранительных органов. И судя по тому, что очевидного улучшения по части отмывания доходов в Украине не наблюдается, там они и оседают навеки.
Резкое снижение лимитов наличных сделок, с одной стороны, призвано подкрепить дополнительной ликвидностью банки, благодаря вполне официальным комиссиям за обслуживание трансакций и не вполне официальным трюкам банковских казначейств с “придерживанием” переводимых средств. С другой — неминуемо приведет к увеличению административной нагрузки и на банки, и на Госфинмониторинг. При этом никаких реальных положительных результатов в борьбе с отмыванием средств это не гарантирует, так как увеличение обращений в правоохранительные органы, к сожалению, не является стимулом для их активной деятельности.
Кроме того, согласно рекомендациям FATF, международной организации по борьбе с отмыванием денег, избыточное давление на систему чревато так называемым дерискингом — феноменом, при котором банки заканчивают или ограничивают деловые отношения с клиентами, чтобы избежать рисков. С одной стороны, отказывая условно подозрительным клиентам, банки могут испортить отношения с вполне благонадежными компаниями, с другой — при отказе в обслуживании “цепочка грязных денег” теряется, как и сам смысл выполнения рекомендаций FATF, поскольку к ограничению теневых потоков такие действия не приводят. Но боязнь вызвать огонь на себя и потерять лицензию может оказаться сильнее этих аргументов.
То есть дальнейшее ограничение безналичных расчетов в идеальной среде имело бы исключительно положительный эффект, так как существенно удешевило бы обслуживание денежного оборота, снизив траты на транспорт и охрану, повысило бы ликвидность банков, помогло бы наполнить бюджет. Но в Украине среда очень далека от идеальной, поэтому риски в нынешних условиях значительно перевешивают потенциальные выгоды. Так, многие из тех, кто еще как-то умудрялся работать в правовом поле, будут поставлены в условия, вынуждающие из этого правового поля выйти либо перестать работать в принципе. И если данное ограничение станет сложно легально обойти (например, раздробив платеж на меньшие суммы), множество потенциальные сделок либо не будет заключено вообще, либо перейдет в так называемый неформальный вид (без официальных договоров, счетов и платежек). Причем валютой расчета при этом окажется отнюдь не гривна.
Так что ограничение наличных расчетов действительно могло бы рассматриваться как весьма полезная инициатива и шаг к европейским стандартам. Ориентироваться на европейские нормы логично и правильно, но только если это делать вовремя и при условии, что аналогичные стандарты внедрялись бы и в других смежных сферах, формируя надлежащую фундаментальную базу. А так в нынешних экономических и политических условиях резкое снижение планки способно обернуть вспять и так неплохую тенденцию роста безналичных расчетов, загнав обратно в “тень” значительную часть их нынешних оборотов.
Пока действия регулятора непоследовательны, напоминая шараханья из стороны в сторону, с очень прозрачными намеками на коррупционную их подоплеку. Ограничения вводятся, отменяются, запаздывают или, наоборот, оказываются поспешными. Нынешняя политика НБУ делает
какое-либо прогнозирование будущего финансового сектора невозможным. Дальнейшие “эксперименты” и заигрывания с бизнесом могут быть губительными и в результате потребовать куда более радикальных действий.
какое-либо прогнозирование будущего финансового сектора невозможным. Дальнейшие “эксперименты” и заигрывания с бизнесом могут быть губительными и в результате потребовать куда более радикальных действий.
“Рынок не может сам себя отрегулировать, и украинский опыт, как и опыт других стран, показывает, что рынки не всегда эффективны, и сбалансироваться им должны помогать решения властей, — считает Александр Вальчишен. — Ведь, так или иначе, рынок преследует свои коммерческие выгоды, а власть — общенациональные (по крайней мере, должна. — Ред.)”.
Однако до тех пор, пока НБУ балансирует, стараясь угодить и банкам, и власти, и бизнесу, решений, которые бы смогли исправить ситуацию, не будет. Ведь очевидно, что точечные меры ни экономику, ни банковский сектор не спасают, все больше напоминая припарки пусть еще и не совсем мертвому, но все больше приближающемуся к коматозному состоянию пациенту. Единственный шанс на спасение которого — внедрение реанимационного комплекса всех уже многократно и пафосно анонсированных реформ. Ведь только при условии их реализации нынешняя дешевизна украинских активов и национальной валюты смогут соблазнить стратегических инвесторов и помочь предпринимательскому сектору восстановиться и начать развиваться. Иначе при дальнейшей раскрутке девальвационной и инфляционной спиралей коллапс всей системы, массовые банкротства и дальнейшее обнищание населения неизбежны.
Неужели победители последней электоральной гонки, которые так рьяно сейчас торгуются за посты, потоки и сферы влияния. этого не осознают? Так стоит ли им тогда рассчитывать на сохранение постов за собой надолго?
Юлия Самаева
По материалам: Дзеркало Тижня
Поделиться новостью
