1333
Еврозона: назад к пропасти?
Когда президент Европейского центрального банка Марио Драги в конце июля объявил, что ЕЦБ будет “делать все возможное”, чтобы предупредить так называемый “риск деноминации” – угрозу того, что некоторые страны могут быть вынуждены отказаться от евро и вернуться к собственным валютам – доходность испанских и итальянских государственных облигаций мгновенно упала.
Затем, в начале сентября, совет ЕЦБ одобрил обещание Драги, продолжая успокаивать рынки.
Казалось, опасения инвесторов начали спадать, особенно после того, как конституционный суд Германии одобрил Европейский стабилизационный механизм – фонд спасения Европы.
И, несмотря на введение ЕЦБ условий для бенефициаров “потенциально неограниченного” выкупа их облигаций, финансовые рынки Европы и США ответили на это временным ростом индексов.
Однако, судя по всему, такая эйфория была недолгой. Доходность по испанским и итальянским государственным облигациям снова возросла, и инвестиции в активы упали. Итак, что пошло не так?
Когда я приветствовал решительное заявление Марио Драги в августе, я уверял, что новую программу ЕЦБ “прямых денежных вливаний” необходимо дополнить развитием в направлении более интегрированной еврозоны с налогово-бюджетным органом власти, банковским союзом и некоторой формой общих долговых обязательств.
Я уверял, что успех программы прямых денежных вливаний предусматривает решительное изменение макроэкономической политики в еврозоне.
Был достигнут, хотя и медленный прогресс в направлении осуществления соглашения об институциональной архитектуре более интегрированной еврозоны.
Необходимость объединения банковской системы теперь общепринята, и есть движение в сторону усиления европейского бюджета за счет средств, которые могут быть получены в виде обусловленной политики или проекта, в помощь ресурсам Европейского стабилизационного механизма.
Однако Германия и ее северные союзники настаивают, что это была, скорее, альтернатива определенной форме обобщения долговых обязательств, а не дополнение к ней.
Европейский стабилизационный механизм, при поддержке ЕЦБ, может стать европейской версией Международного валютного фонда, а новые средства в европейском бюджете, при помощи Европейского инвестиционного банка, могли бы стать Всемирным банком Европы.
Все это займет время, но уже присутствуют определенные сдвиги в правильном направлении.
Там, где почти не было никакого прогресса, проходит калибровка макроэкономической политики.
Преобладающая в Европе экономическая стратегия просто продолжает вызывать девальвацию в южных странах из-за чрезмерной строгости, направленной на жесткую девальвацию зарплат и цен.
Хотя некоторая внутренняя девальвация и достигается, она создает столько экономического и социального беспорядка, а также, все чаще, политические перевороты, отсутствует какая-либо обратная реакция, несмотря на вводимые структурные реформы.
Действительно, дефляционная спираль, в частности в Греции и Испании, заставляет производство снижаться так быстро, что дальнейшее сокращение расходов и повышение налогов не сокращает бюджетный дефицит и государственный долг по отношению к ВВП.
И избранное Европой решение – более жесткая экономия – просто будет удалять еще дальше цель о налогово-бюджетной консолидации.
В результате, рынки вновь начали измерять ВВП, учитывая некоторую вероятность деноминации валюты. В результате чего соотношение с долгом выглядит гораздо хуже, чем то, которое существовало, учитывая уверенность в постоянном членстве в еврозоне.
И хотя все это происходит на юге Европы, большинство северных стран страдают от профицита текущего счета. Профицит Германии превышает китайский, находясь на уровне 216 миллиардов долларов и будучи крупнейшим в мире в мировом измерении.
Вместе с профицитом Австрии, Нидерландов и большинства стран, не являющихся членами еврозоны, а именно Швейцарии, Швеции, Дании и Норвегии, северная Европа в течение последних 12 месяцев получила профицит текущего счета в размере 511 миллиардов долларов.
Это больше, чем когда-либо был китайский профицит, и это пугает, потому что он отнимает чистый спрос у остальной европейской и мировой экономики.
Наложение излишней строгости на южно-европейские страны, ограничивая при этом их экспорт путем ограничения платежеспособного спроса на севере, равно передозировке для пациента, с одновременным перекрытием для него кислорода.
Политический и экономический успех таких важных для Европы структурных реформ требует надлежащей дозировки и сроков введения, направленных на лечение бюджета и оживленного спроса на севере.
Северные страны утверждают, что разрешение на рост заработной платы и повышение внутреннего спроса приведет к снижению их конкурентоспособности и сальдо торгового баланса.
Но такое мнение обходит саму суть: страны с положительным сальдо должны участвовать в глобальном и региональном балансе не меньше, чем страны с дефицитом, поскольку мировая экономика не может экспортировать в космическое пространство.
Этот аргумент постоянно приводился, когда китайский профицит был признан чрезмерным. Но он практически игнорируется, когда речь заходит о Северной Европе.
Если консервативные политики и экономисты на севере Европы продолжат настаивать на неправильной общей макроэкономической политике в Европе, они могут вызвать смерть еврозоны, а вместе с ней – и конец европейского проекта мира и интеграции, каким мы его знали в течение десятилетий.
То есть спор не идет о необходимости структурных реформ и повышения конкурентоспособности на юге, речь идет о том, чтобы дать этим реформам шанс на успех.
Кемаль Дарвиш – бывший министр экономики Турции, бывший руководитель программы развития ООН и бывший вице-президент Всемирного банка. В настоящее время – вице-президент Программы глобальной экономики и развития в Институте Брукингса.
Кемаль Дарвиш
Кемаль Дарвиш
По материалам: Реальна економіка
Поделиться новостью
