2112
Тигипко: Сам уходить не планирую
— Казна и Политика
Сергея Тигипко много критиковали за то, что после президентских выборов он принял предложение Виктора Януковича занять в правительстве пост вице-премьера по экономическим вопросам. Тогда казалось очевидным, что непопулярные меры, на которые он будет вынужден пойти, занимаясь проблемной украинской экономикой, похоронят его политический рейтинг. Однако вице-премьер уверен, что его популярность за время работы в Кабмине только росла.
– Людям лучше говорить правду и объяснять реальную ситуацию. Пока мой рейтинг не проседал, а рос. По последним результатам, он составлял около 14–16%. В некоторых регионах – до 20%.
– Сколько ваша партия планируете набрать на местных выборах и в каких областях?
– "Сильная Украина" поставила совершенно конкретные задачи по всем областям: увеличить результат, достигнутый на президентских выборах. Несмотря на ухудшение законодательного поля относительно местных выборов, ныть мы не будем – будем работать.
– Зачем вы работаете во власти, которая ухудшает законодательное поле?
– Потому что она даёт проводить реальные реформы. Мы очень серьёзно продвигаемся в вопросах дерегуляции, технического регулирования, в бюджетных отношениях, евроинтеграции. Если же говорить о несовершенстве законодательства, то наша политическая сила не представлена в парламенте. Именно поэтому влиять на принятие тех или иных законов мы не можем. Я могу только публично высказывать свою позицию.
Одной из самых острых политических тем для Тигипко остаются слухи о его кулуарном сотрудничестве с Партией регионов. По крайней мере, именно об этом постоянно твердят источники Фокуса. Именно поэтому, по их версии, Тигипко до сих пор работает в правительстве – якобы ПР он нужен для того, чтобы формировать коалиции в местных советах. А может быть, и в следующем парламенте, после выборов. В этом случае Тигипко будет удобной либеральной маской для властной вертикали. Правда, сам он убеждает в обратном.
– Это несколько упрощённое, если не сказать примитивное видение политической ситуации. Мы будем договариваться с теми, кто конструктивен, кто захочет менять страну. И пока у президента Януковича сохраняется такое желание, мы будем с ним сотрудничать. Но при этом я не могу сказать, что где-то в центре или на западе Украины мы не можем сблокироваться в местных советах с прогрессивными людьми, которые представляют оппозицию.
– Другими словами, с Тимошенко вы не против сотрудничать на местах?
– Да, это меня не смущает. Объединяться надо прежде всего для того, чтобы влиять на принятие важных для страны или определённого региона решений.
– А почему тогда в Донецке вашей кампанией занимается сын секретаря СНБО Раисы Богатырёвой?
– Он молодой, умный, толковый и динамичный молодой человек, который хочет заниматься политикой. И, поверьте мне, там ему представлять нашу политическую силу очень нелегко. "Сильной Украине" никто никаких преференций не даёт.
– То есть в восточных областях Партия регионов вам ещё и мешает?
– Мы конкурируем по-настоящему, и это нормально. Ожидать, что кто-то из Партии регионов на блюдечке что-нибудь принесёт, глупо.
Сейчас ходят упорные слухи о том, что осенью Тигипко могут отправить в отставку. Дело в том, что сегодня вице-премьер озвучивает непопулярные экономические решения правительства, например, о повышении коммунальных тарифов. Тигипко говорит, что рассчитывает на умный электорат, который понимает, что заболтать можно всё, что угодно, только не экономику. При этом признаёт, что знает о сценарии, предполагающем его отставку осенью с попутным навешиванием на него всех собак за экономические провалы правительства: "Исключать я ничего не буду".
– Но могу сказать, что самостоятельно уходить не планирую по одной простой причине: многие нужные для страны решения принимаются, и я очень это ценю. Если завтра большинство в парламенте проголосует за мою отставку, то в следующий раз у меня будут более сильные позиции. Повесить, как вы говорите, всех собак на меня будет сложно. Уже пробовали повесить проект нового налогового кодекса – не получилось.
– Значит, тот Налоговый кодекс, который был подан в парламент и наделал столько шума, проходил мимо вас?
– Налоговое законодательство проходит через Кабмин, и любой член правительства должен уметь принимать на себя часть ответственности. В том числе, и я. Но то, что под первоначальным налоговым кодексом я не подпишусь – это однозначно.
Слова Тигипко о несогласованности при принятии Налогового кодекса являются ещё одним красноречивым дополнением к теме внутривластных конфликтов. На фоне массовых отставок в аппаратах министерств, внезапного увольнения Нестора Шуфрича и других проявлений противоречий во власти информация о том, что профильный вице-премьер не принимает участия в разработке Налогового кодекса, не удивляет. Сам Тигипко уверяет, что налоговое законодательство будет смягчено, а нашумевшее решение о налоговом спецназе надо отменять: "Управление налоговой милиции по работе с крупными налогоплательщиками – это разумная вещь. А вот спецподразделения надо убирать. Полномочий налоговой милиции вполне хватает".
– Во втором варианте не будет норм об усилении фискального давления, которые шокировали предпринимателей?
– Знаете, я рад этому шоку. Почему-то страну не беспокоило, что мы, по оценкам Мирового банка, были на 181-м месте из 183 стран по сложности налогового администрирования.Наши предшественники даже не пытались что-то менять – просидели пять лет, протирая штаны и понимая, что из-за налогов страна теряет инвесторов.
Скажу одно: без инициативы бизнеса в систему администрирования мы изменения вносить не будем. Переработаем упрощённую систему – она должна остаться. Но мы изменим подходы к амортизационной политике и пересмотрим перечень сфер, где можно пользоваться упрощёнкой. Думаю, исключим оптовую торговлю, а операции с недвижимостью ограничим определёнными объёмами. Также мы сейчас работаем над уменьшением перечня налогов. Хотим обратиться к опыту Грузии, где всего шесть налогов на местном и центральном уровнях. Но пока не могу сказать, какие налоги исчезнут.
– Однако нередки истории, когда налоговый инспектор приходит и говорит, что прибыль предприятия составляет не 100 тысяч, а 300. А значит, платить налоги нужно с 300. Или же требуют заплатить на полгода вперёд.
– Это элементарные перегибы на местах, злоупотребление полномочиями. Люди, которые отвечают за такие действия налоговой, просто потеряют и репутацию, и политические рейтинги. И это произойдёт очень быстро. Уже сейчас видно, что бизнес в стране ждал более прогрессивных действий, а получил вместо этого страшное давление от налоговой и таможни. Ведь можно вести себя умнее и просто посмотреть: что мешает, какие отклонения были в компании, сравнить индикативные цены, привлечь внутренних производителей, которые сами не заинтересованы в том, чтобы в страну заводили дешёвый импорт. То есть методы должны быть цивилизованными. Иначе бизнес просто уйдёт в тень.
На вопрос о том, понимает ли всё это Николай Азаров, который за время работы в налоговой как раз прославился и подобными проверками, и усилением давления на бизнес, Тигипко отвечает дипломатично: "Мы не раз с премьером, налоговиками и инвесторами обсуждали эту тему. Когда я выходил с таких встреч, у меня только пуговицы были сухими". Впрочем, в своём ответе он находит место и для намёка: "Думаю, что скоро подход к работе налоговиков сильно изменится. Если этого не случится, изменений в составе правительства не исключаю". Правда, кого он имеет в виду, вице-премьер не уточняет.
Болезненными для правительства остаются темы поступлений в бюджет. Парламент уже принял сокращение бюджета, а за полгода он был выполнен на 39% от годового плана. Вице-премьер призывает не паниковать: "Поступления в первом полугодии всегда ниже, чем во втором. Если будет программа сотрудничества с МВФ, исчезнут и проблемы с финансированием дефицита бюджета".
– Так ли уж необходимо было занимать деньги у МВФ?
– Мы получили деньги под 3,5%, а на международных финансовых рынках нам не дали бы заём под процент меньше 9%. Кроме того, сотрудничество с МВФ – это позитивный сигнал для инвесторов, за которых мы должны просто драться. Львиная доля из $14,9 млрд. пойдёт в валютные резервы НБУ.
– Одним из требований МВФ было увеличение пенсионного возраста. Эксперты подсчитали, что многие украинцы до него просто не доживут. Это такой скрытый способ сэкономить пенсионные средства?
– Во-первых, пенсионный возраст будут повышать постепенно, на протяжении 10 лет. Ситуация очень сложная – при 192 млрд. грн расходов Пенсионного фонда мы имеем дефицит в 29 млрд. грн. А в следующем году он составит 37 млрд. грн. Осенью мы подготовим пенсионную реформу – тогда и можно будет говорить более конкретно.
Один из способов повышения доходов бюджета – это приватизация. Однако в этой сфере за последний год произошло много скандалов: несостоявшийся конкурс по продаже ОПЗ, приватизация "Лугансктепловоза". Кстати, именно Тигипко неоднократно говорил о том, что продажа локомотивного завода была невыгодна.
– Предприятие приватизировано с нарушениями, и во время приватизации были все признаки коррупции. Надо было допускать к конкурсу всех участников. Из-за исключения группы "Приват" вечером накануне продажи страна просто потеряла деньги. Выставив меньшую в пересчёте на доллары цену завода по отношению к прошлой приватизации, не сделав ни одного шага в аукционе, мы не могли хуже начать работу ФГИ. Сейчас ошибки надо исправлять. Меня огорчает такой подход, потому что инвестор туда пришёл профессиональный, с хорошей базой, рынком сбыта. Но пришёл он в стиле начала 1990-х. Так что всё решит суд, и я думаю, что эта приватизация будет отменена.
– А что тогда нужно приватизировать? "Укртелеком" или Одесский припортовый завод?
– "Укртелеком" необходимо продавать. Он за последнее время потерял в цене минимум в два раза. Тем более, зачем государству находиться в предприятии, которое на прибыльном рынке работает с растущими долгами. А вот с ОПЗ дело принципиально иное. Это вопрос стратегии развития экономики, потому что там аммиачная труба и перевалка аммиака в порту. Тут я бы не торопился, владение предприятием позволяет государству влиять на весь рынок. Считаю, что необходимо дальше продавать облэнерго, тепловую энергетику. Сегодня, имея 50% дешёвой ядерной электроэнергии, мы выставляем для промышленности тарифы выше, чем в Европе. И это во многом потому, что за счёт промышленности идёт субсидирование населения, которое платит заниженную цену.
Наталья Гузенко, Сергей Высоцкий
По материалам: Фокус
Поделиться новостью
