563
Сотрясание воздуха
— Фондовый рынок
Возможности азиатских и арабских государственных фондов явно преувеличены. Некоторые из них действуют по-дилетантски, многие уже потеряли на своих спекуляциях. Насколько они реально могущественны, успешны, и почему не годятся в качестве примера для вкладчиков?
В облицованном темным деревом Большом зале народов Джесси Ванг обливался холодным потом. Как могло случиться, хотели бы узнать у него три тысячи делегатов Национального Народного Конгресса, что фонд China Investment Corporation потерял на компании Blackstone так много денег. В июне 2007 года гос-фонд с активами в $200 млрд. купил за $3 млрд. 9% акций Blackstone. С того времени курс акций Blackstone провалился на хороших 40%. Ванг, вице-директор государственного фонда, практически ничем не мог ответить на критику.
"В связи с кредитным кризисом в США CIC оказался подверженным большому давлению", - малодушно признал он. Поэтому в будущем приоритетом будет управление рисками и поиски квалифицированного персонала. Таким образом он намерен "добиться более высокой прибыли и одновременно ограничить инвестиционные риски". То есть того, чего, собственно говоря, хотят все вкладчики.
Но Ванг не одинок в своей проблеме. Его товарищи по несчастью есть во всем мире и тоже должны сейчас выслушивать неприятные вопросы. В последние месяцы арабские и азиатские госфонды с большой помпой приобрели доли в оступившихся гигантах западной финансовой индустрии. Однако без разницы где - в Blackstone, в швейцарской UBS, Citigroup или Morgan Stanley - эффект все время был один и тот же: курс акций рос всего несколько дней.
"Большие фонды знают больше, чем мы", - надеялись вкладчики во всем мире и покупали акции вслед за государственными фондами. Однако потом финансовый кризис приносил очередные печальные известия, они гасили рост курса, и тот, кто инвестировал вместе с фондами, за несколько месяцев терял около трети своего вклада.
Бесспорно, фонды, которые от Норвегии до Кореи управляют государственными деньгами, - это сила.
С $3 300 млрд. капитала они обладают огромной финансовой мощью. Хеджевые фонды управляют капиталом приблизительно в $2 000 млрд. Инвестиционные компании Private-Equity собрали за прошлый год $302 млрд. "свежих денег" в США и 74 млрд. евро в Европе - незначительная сумма по сравнению с нефтедолларами арабских государств, нефтяные резервы которых оцениваются в $44 000 млрд. Или с огромным экспортным сальдо Китая в $262 млрд., которым Ванг и его коллеги должны управлять для получения прибыли.
Однако после неприятности с Blackstone китаец делает ставку на консервативную инвестиционную стратегию и стремится только к процентам "несколько превышающим ставку гос-займов США", которые составляют сейчас 4,4%. Это почти без риска может сделать и любой частный вкладчик, например с надежными промышленными займами Nestle или BASF.
"Государственные фонды ведут себя примерно так же, как инвестиционные или пенсионные фонды, и стремятся к максимально широкому распылению финансовых средств по видам вложений и странам, - говорит Штеффен Керн, аналитик Deutsche Bank Research. - В ближайшие пять лет на мировых рынках акций может быть распределено $1000 млрд., а $1500 млрд. вольются в займы".
Такое количество денег будоражит воображение. Поэтому государственные фонды сильно влияют на настроение на биржах. Например, во Франкфурте торговцы шепнули, что в списке их приобретений должен находиться концерн солнечной энергии Q-Cells. Курс акции компании в течение нескольких секунд взлетел на 6%. Потом оказалось, что это ошибочная информация. Инвестиционный банк Dresdner Kleinwort - немногим позже сам, по слухам, ставший целью покупки китайцев - сообщил, что Китай хотел бы "оптом" войти в 50 предприятий индекса MDax. Аксель Хайтманн, глава химической компании Lanxess, даже привлекал деньги с Востока через интервью в газете: "Я очень хорошо могу себе представить, что азиатский государственный фонд с высокой репутацией приобретет акции Lanxess", - сказал Хайтманн FAZ в конце февраля. Опять ничего. Ни из центрального офиса Lanxess в Леверкузене, и уж тем более из Азии, по этому вопросу с того времени не было произнесено ни единого слова.
Много сотрясаний воздуха, но никаких подтверждений. Это напоминает 2006 год, когда биржевики и инвестиционные банкиры, заинтересованные в росте курса, постоянно распространяли слухи, что финансовые инвесторы хотят купить целые концерны Dax. Но кроме небольшого участия Blackstone в Deutsche Telekom ничего не произошло. Точно так же, несмотря на все мрачные предсказания политиков, за прошедшие месяцы ни один важный немецкий промышленный концерн не попал в сети государственных фондов. И ни одна из спекуляций на курсах не нашла своего подтверждения. Поэтому вкладчики должны быть начеку и не повторять подлинную или мнимую активность госфондов.
Кроме того, фонды преследуют цели не такие, как у частных вкладчиков, обеспечивают себе другие условия, а их менеджеры еще явно должны кое-чему поучиться.
Китай "поставил не на ту лошадь", не только в случае с Blackstone. Контролируемый Пекином Citic Securities вынужден был вообще отменить свое запланированное миллиардное вхождение в Bear Stearns. Из "лакомого кусочка" американский брокерский дом стал кандидатом на банкротство и лишь в начале марта был тайно спасен американскими банками Fed и JP Morgan. Кроме того, после того как Джесси Ванг приобрел за $5 млрд. долю в американском банке Morgan Stanley, акции этого банка упали более чем на 10%.
Поймать наиболее благоприятный момент для вхождения на бирже - это дело удачи, в том числе и для миллиардных фондов. Даже осторожный фонд Abu Dhabi Investment Authority (ADIA), который в конце ноября вложил $7,5 млрд. в пятипроцентную долю Citigroup, потерял уже более 30%. Kuwait Investment Authority (KIA) также доказал своим участием в Merrill Lynch и Citigroup, что "счастливая рука" - это не о нем.
У китайцев неудачи за границей и растущие проблемы дома привели к тому, что миллиарды опять инвестируются в отечественный рынок. После того как курсы акций в Шанхае с начала года провалились на одну треть, считается, что нужно поддерживать китайские банки и биржи. Поэтому почти две трети от средств CIC в $200 млрд. Ванг распределил между пятью крупными китайскими банками. Около трети денежных запасов фонда - $70 млрд. - китайцы хотят инвестировать за границей. За эту сумму можно купить, например, концерн Bayer.
Однако государственные фонды боятся полных поглощений, и это звучит успокаивающе для напуганных политиков, которые опасаются "завоевания" ключевых отраслей отечественной промышленности. "Мы не любим владеть ста процентами чего-либо", - говорит Бадер аль-Саад из Кувейта. По простой причине: у KIA, несмотря на то, что это самый старый государственный фонд, основанный еще в 1953 году, недостаточно опытных сотрудников, чтобы руководить всей деятельностью приобретенных институтов. Весь регион залива "очень беден на таланты" - якобы признался шеф KIA западным партнерам.
Сам же он, как торговец валютой, окончил учебные заведения в Нью-Йорке и Чикаго и работал в одном из кувейтских инвестиционных банков, пока член королевской семьи не поставил его во главе государственного фонда. Основной проблемой арабских и китайских государственных фондов является недостаток know-how. Менеджеры государственного фонда Катара объемом $40 млрд. считаются любителями у своих профессиональных коллег в Лондонском Сити, после того как в прошлом году после многомесячного торга они сорвали переговоры по покупке британской торговой сети Sainsbury.
Как неопытно иногда могут действовать менеджеры фондов, показывают также примеры Morgan Stanley и Citigroup. Поставленный в трудное положение Citigroup предложил China Development Bank (CDB) купить долю. Однако CDB сообщил, что ему нужно на решение три дня, потому что он все-таки является государственным институтом. В то же время глава Citigroup Викрам Пандит постучал в Абу Даби и там в течение нескольких часов получил согласие на $7,5 млрд.
Это задело честолюбивых китайцев, которые в декабре 2007 года незамедлительно откликнулись на такую же просьбу находящегося в трудном положении Morgan Stanley.
На этот раз китайцы без лишних задержек перечислили $5 млрд. и теперь наблюдают, как их инвестиция неделю за неделей теряет свою стоимость.
Правда, тот, кто вкладывает много денег, должен быть выносливым. Курс банковских акций в один прекрасный день может подняться. Кроме того, Ванг из Китая или Бадер аль-Саад из Кувейта в отличие от частных вкладчиков могут получить особые условия. Morgan Stanley, например, платит CIC за миллиардный вклад гарантийную ставку в 9%, которая смягчает реальное и возможное в будущем падение курса. Абу Даби получает за свое 7,5-миллиардное вливание в Citigroup до обмена на акции, который начнется через два года, прекрасную гарантийную ставку - 11% в год. За $7,5 млрд., собранные государственным фондом Temasek (Сингапур), Citigroup ежегодно до 2015 года гарантированно выплачивает 7%.
Оплачивать дорогую неотложную помощь должны, прежде всего, старые акционеры. Их доля в возможной прибыли размывается, их дивиденды не гарантируются, а серьезно уменьшаются или вообще отменяются. В то время как государственные фонды могут по меньшей мере получать гарантированные проценты, частные вкладчики остаются за бортом. Им остается только очень шаткая надежда, что банки смогут вернуться к прежнему уровню доходов и выплачивать не только привилегированные дивиденды госфондам.
То, что фонды с ростом опыта работают лучше, показывает пример Сингапура. Город-государство со своими двумя фондами Temasek и GIC является более успешным, чем Китай или Корея. Temasek, например, зарабатывает на государственных деньгах с момента своего основания в 1974 году 18% в год.
С такими клиентами западные финансовые менеджеры зарабатывают сотни миллионов. И еще много остается. По оценкам Morgan Stanley, капитал госфондов для вкладов до 2015 года должен увеличиться в четыре раза - приблизительно до $12000 млрд. "Если иностранный менеджер, с которым начали работать, показывает хорошие результаты, - говорит менеджер одного из хеджевых фондов Нью-Йорка, - он может рассчитывать на непрерывные поступления в будущем". Опытные фонды Сингапура и Ближнего Востока уже давно не ограничивают свою деятельность только акциями и займами.
По слухам, первый класс на беспересадочных маршрутах из аэропорта Кеннеди в Нью-Йорке в Абу Даби полностью заполнен менеджерами хеджевых фондов, которые на следующий день сражаются друг с другом за привлечение свежего капитала перед одними и теми же господами в белой одежде за чаем и печеньем. И на визитных карточках этих менеджеров мелким шрифтом наряду с Нью-Йорком и Лондоном в качестве мест ведения бизнеса указаны Сингапур или Дубай.
Менеджеры хеджевых фондов их любят. А немецкие политики, напротив, готовят оборонительные мероприятия против инвесторов из Ближнего и Дальнего Востока, которые, однако, честно стараются рассеять эти страхи. В Дубае, например, любопытных из Европы направляют к Сильвейну Дэнису - британцу, который стал шефом департамента Private-Equity Dubai International Capital (DIC). Он подчеркивает, что арабы "являются обычными инвесторами, думающими только о росте капитала и увеличении прибыли". У них нет других интересов, и уж тем более политического характера. В портфолио DIC, например, входят доли таких известных предприятий, как Sony, HSBC и EADS. Фонд KIA из Кувейта, который с 1974 года владеет частью Daimler, прошел через все взлеты и падения и при этом никогда не доставлял неприятностей топ-менеджерам из Штуттгарта.
Правда, они должны были каждый раз выполнять маленькие человеческие пожелания шейхов, которые первыми в мире хотели проехать на вновь разработанных моделях Mercedes класса люкс.
"Со своей стороны, я могу сказать, что за счет участия кувейтцев мы только обогатили наш опыт", - успокаивает глава Daimler Дитер Цетше.
Но по-настоящему серьезно госфонды действуют в финансовой отрасли. Китай намерен сейчас с инвестиционной компанией J.C. Flowers собрать пакет в $4 млрд., чтобы "инвестировать в финансовую отрасль США". Катар хотел бы увеличить свое участие в западном банковском секторе до $15 млрд. Запланированное миллиардное увеличение основного капитала потрясенного кризисом UBS будет, возможно, нести и новый крупный акционер - Сингапур.
В финансовых кругах предполагают тесное сотрудничество между швейцарцами, находящимся под растущим давлением со стороны ЕС после скандала в Лихтенштейне, и "налоговым оазисом" Сингапуром, которое должно быть скреплено финансовой деятельностью.
У китайцев и арабов также есть нефинансовые мотивы: "Они инвестируют туда, где китайские предприятия намерены расширяться. Основное внимание уделяется также коммерческим иностранным банкам, активно работающим в Азии, где китайцы хотели бы проводить собственную оценку рынка капитала", - говорит Хув ван Стенис, аналитик Morgan Stanley в Лондоне. Дубай, напротив, придает значение инвестициям в биржевых операторов, которые должны помочь расширить рынки капитала и улучшить управление имуществом в заливе. Кроме того, для шейхов интересны крупные банки, такие как HSBC, например, которые могут быть полезны своим многолетним опытом работы в пороговых странах.
Стивен Йен, аналитик Morgan Stanley, ожидает "роста влияния" гос-фондов в финансовой отрасли. Команда аналитиков американского банка составила список самых привлекательных объектов. Критерии - сильное положение в Азии и в пороговых странах, современное управление имуществом, действующий по всему миру департамент торговли, открытая акционерная структура. Согласно этим критериям госфонды должны прежде всего обратить внимание на Credit Suisse, затем на UBS. Глава Deutsche Bank Йозеф Аккерманн также может надеяться на деньги с Востока: крупнейший немецкий финансовый дом находится на пятом месте, биржа Deutsche Boerse - на двадцать первом. Неинтересным для государственных фондов, согласно этому исследованию, оказался, например, Deutsche Postbank, в котором доминирует крупный акционер Deutsche Post, а деятельность ограничена территорией Германии.
Признанные знатоки рынка капитала предостерегают от самоизоляции. "Капитал из заграницы течет определенно не в связи с темными политическими мотивами подлых иностранных правительств", - говорит инвестиционная легенда Уоррен Баффет. По мнению бывшего главы эмиссионного банка США Алана Гринспена, США вообще должны быть заинтересованы в том, чтобы держать свои финансовые рынки открытыми для инвестиций иностранных государственных фондов: "Я предполагаю, что большинство критики в сторону государственных фондов основано на чистом протекционизме".
Высокопоставленные менеджеры и функционеры также показывают мало "гаптофобии". Так, вице-президент IOC Томас Бах является главой наблюдательного совета возглавляемого кувейтцами концерна Weinig - немецкого лидера мирового рынка деревообрабатывающих станков. Бывший глава Sony Нобуюки Идеи и бывший шеф BMW Хельмут Панке в конце 2007 года были приняты советниками на работу в Dubai International Capital. Панке интересует арабов не только как эксперт по автомобилям. 61-летний немец является также членом правления UBS, которому необходим капитал.
Кристоф Шюрманн, Дмитрий Ярош
По материалам: Інвестгазета
Поделиться новостью
